— Знаю, но…
— Что?
— Я завидую.
— Глупая, — рассмеялась она. — Мы с Мамору отныне будем бороться за выживание с природой. Я должна тебе завидовать.
— Точно. Прости, — вяло извинилась я.
— Ты прощена, — она отклонила мою голову и нежно поцеловала.
Мы целовались страстно, словно не собирались расставаться.
Это был наш последний поцелуй.
4
Следующим утром я вернулась в деревню одна, снег легонько сыпался с неба.
Хоть я направляла лыжи проклятой силой, мне пришлось преодолеть большое расстояние, так что ноги ослабели от усталости. На разум давили мысли о том, что дальше будут делать Мария и Мамору, как и о неизвестной угрозе в их будущем.
Я добралась до пристани Дубовой рощи. Там было пусто. Даже по воскресеньям тут было несколько человек, но я не стала переживать, а обрадовалась, что меня никто не видел.
Я отвязала лодку и поплыла домой. Я использовала так много сил, чтобы вернуться, что уже не могла сосредоточиться, глаза слипались. Лодка покачивалась, билась о берега.
Я отправилась в Вотервил, но так и не встретила никого по пути.
Мне стало казаться, что что-то не так.
На берегах ничто не двигалось. Казалось, Камису-66 забросили.
Снегопад усилился, большие снежинки собирались на лодке.
Я была потрясена, увидев дом. Родители стояли у причала без зонта от снега, и он собрался на их головах и плечах.
— Простите, — сказала я им, подплывая. — Я не смогла вернуться вчера…
Они слабо улыбнулись.
Наконец, мама сказала:
— Ты голодна?
Я покачала головой.
— Знаю, ты устала, но тебя звали в Отдел образования. Идем со мной, — мрачно сказал отец.
— Она не может хоть немного отдохнуть? — взмолилась мама.
— Нет. Это срочно. Они просили прийти как можно скорее.
— Все хорошо. Я не так и устала, — я старалась звучать бодро.
— Тогда идем в каноэ папы. Саки, ты сможешь отдохнуть в пути.
Каноэ отца он использовал в нерабочее время. Оно было вдвое больше «Хакурен-4».
Мама укутала мои плечи одеялом, и я закрыла глаза, но сердце колотилось быстро и мешало уснуть.
Кто-то ждал нас в Хейринге. Та же женщина средних лет, что встретила нас после летнего лагеря два года назад, но в этот раз она не смотрела мне в глаза.
Я пошла за родителями по заснеженной улице.
Отдел образования был возле библиотеки, где работала моя мама. Он был окружен стеной бамбука, мешающей заглянуть внутрь.
Мы вошли в боковую дверь, и хоть снег еще шел, двор был убран и защищен проклятой силой. Мощена тропа вела к входу, тянулась на тридцать метров.
