Чукотка | страница 63



Пошел Айван в тундру, нашел густой тальник, топнул ногой - стало большое стадо.

- Если есть олени, где пастухи-погонщики? - спрашивает теща.

Пошел Айван в тундру, нашел чащинник, топнул ногой - стали пастухи-погонщики. Бегут они справа и слева от стада.

- Моя дочка не привыкла работать. Она будет ехать в кибитке. Где служанка ее?

Тут рассердился Айван, топнул ногой.

- Я много сделал. Сделай ты хоть одно. Или ты можешь только истреблять людей?

Испугалась. Сделала шаманка рабыню: лицом красивая, но один глаз крив - в насмешку сделала кривую рабыню.

Покочевал Айван со стадом на свою землю.

Со всех сторон съезжаются люди смотреть на его поезд.

Молодые парни говорят:

- О Неускат, дочь жены Корауге, ты очень красива, по слухам. Посмотри хоть раз.

Увидели лицо рабыни, говорят:

- Ого, не слишком красива. Лицо хорошо, но все-таки кривая.

Говорят другие:

- Нет, это не та. Это - рабыня, хозяйка - в кибитке.

Пристали к Айвану:

- Дай взглянуть на дочь жены Корауге.

- Карэм. Если посмотрите - умрете: слишком красива, - сказал Айван.

Приехали на место.

Съезжается народ больше прежнего. Старики с посохами, пожилые люди, среднего возраста, молодые люди.

Старики говорят:

- Айван, покажи хоть нам, старикам.

- Нет, увидите - умрете.

- Разве мы безумны? Разве мы юноши? Покажи, пусть увидим женскую красоту, - просят старики.

- Хорошо, - согласился наконец Айван и велел жене высунуться.

Как увидели старики Неускат, так от зависти все умерли.

Стал жить Айван с красавицей женой Неускат..."

Так закончил старик сказочник.

- Еще расскажи, еще! - кричали со всех сторон дети.

- Расскажи, расскажи еще! Мы давно не слышали твоих сказок, - пропищал маленький Рультуге.

- Хватит, - поднимаясь с пола, сказал старик. - Правда? - с улыбкой спросил он стоявшую здесь же Таню.

Вскоре были накрыты столы. С трудом уговорили старика Тнаыргына поужинать вместе с детьми. Его смущало то, что ужинать надо было, сидя на скамейке. Но старик все же сел за стол. Казалось, что его смешит обычай русских, а может быть, он улыбался оттого, что ему приятно было видеть заботу о чукотских детях. Его строгое лицо с живыми, умными глазами было необычно подвижно. Казалось, Тнаыргын хотел заметить все.

Таня наблюдала за стариком и, встречаясь с ним взглядом, чувствовала себя смущенно. Она сидела на противоположном конце стола и изредка незаметно поглядывала на него. Таня думала:

"А вдруг старику что-нибудь не понравится? Ведь достаточно одного его слова - и от школы останется только воспоминание: приедут родители и увезут учеников".