- Сахар? - спросила она.
- Госпожа Вегенер рассказала мне о девушке, - продолжил доктор Хекслер, - о девушке по имени Лили.
- Простите, мистер Вегенер? - спросила медсестра, - сахар?
- Нет. Мне ничего не нужно.
Медсестра налила кофе доктору Хекслеру и ушла.
- Мистер Вегенер, я специалист. Практически нет проблем, с которыми бы я не встречался. Если вы смущены, то помните, в этом нет ничего предосудительного.
Эйнар не знал, почему, но вдруг ему захотелось поверить, что доктор Хекслер поймет его. Что если он скажет Хекслеру о туннеле, ведущем в логово Лили, что если Эйнар должен будет признать, что Лили - это не он, а кто-то другой, доктор Хекслер его поймет. Хекслер постучал по губам карандашом, и сказал:
- Ах, да. Не нужно беспокоиться, я с таким уже сталкивался.
- Иногда мне кажется, что нужно найти Лили, - начал Эйнар. Он подумал об этом, как о голоде. Не такой голод, как за час до обеда. Это больше походило на то, когда вы пропустили несколько приемов пищи, когда вы пусты. Когда вы беспокоитесь о том, откуда придет ваша следующая трапеза, если она вообще когда-либо придет.
- Иногда я задыхаюсь, когда думаю о ней, - сказал Эйнар.
- Куда вы идете, чтобы найти ее? - спросил доктор Хекслер. Его толстые очки делали его глаза огромными, как маринованные яйца в банке с маслом.
- Она внутри меня.
- А она всегда там?
- Да, всегда.
- Что бы вы подумали, если бы я попросил вас прекратить одеваться, как эта женщина? - доктор Хекслер наклонился вперед в своем кресле.
- Думаете, я должен, доктор? Вы думаете, что я болен? - Эйнар чувствовал себя маленьким в своих кальсонах, а впадина диванных подушек почти поглотила его. Теперь Эйнар захотел кофе, но едва мог дотянуться до стола.
Доктор Хекслер включил контрольную лампу. Серебряная чаша бликовала от света.
- Давайте посмотрим, - сказал доктор. Он коротко положил руку на плечо Эйнара, когда тот встал.
- Пожалуйста, встаньте, - сказал доктор Хекслер, пересаживаясь на стул на колесиках. Колесики задрожали. Он направил свет на живот Эйнара. Несколько веснушек вокруг его пупка выглядели ярко-коричневыми, а несколько черных волос напоминали Эйнару пыль, которая собралась в углу.
- Чувствуете ли вы что-нибудь, когда я это делаю? - спросил доктор Хекслер, положив ладонь на живот Эйнара.
- Нет.
- И это?
- Нет.
- А что здесь?
- Нет.
- Ясно, - доктор сидел перед Эйнаром на стальном табурете. Больше всего на свете Эйнару хотелось, чтобы доктор Хекслер объявил, будто в Лили и Эйнаре нет ничего плохого. Что их общее тело - это не больше, чем безнравственность, и это так же нормально, как длинный подбородок доктора Хекслера, в глубокую ямочку на котором можно было почти вставить ключ.
