Проследив, чтобы пьяная в стельку дева благополучно добралась до кровати, Линсон с Алмейтором вышли на улицу. Стояла глубокая ночь — в такую никто не отличит механоида от живого пса, и голем мог беспрепятственно покинуть город, а кто поставил на пропажу собаки до восхода солнца, тот наградит себя за догадливость лишней кружкой пойла.
Голем вообще не планировал возвращаться в город, если бы не новое тело, уже не способное нести на плече мешок с душами. Пришлось заглянуть к портному и подыскать Алмейтору подходящую вьючную сумку.
Долго прощаться не стали. Как уверял голем (и как боялся проводник), виделись они далеко не в последний раз.
Линсон ещё раз напомнил, где себя искать, а Алмейтор пообещал больше не попадать в неприятности, на чём и разошлись.
Линсон остался один. Тихо. Только из окон таверны доносятся еле слышные обрывки разговоров. Одинокий фонарь у входа освещает входную дверь и небольшой клочок дороги. Сам проводник стоит поодаль, неслышный и невидимый.
Пора домой.
* * *
Ноги неслышно ступали по булыжнику. Гид — не вор, прятаться нему незачем и не от кого, но от старых привычек не так-то легко избавиться. Неприметная фигура скользила в тенях, не преследуя никаких коварных планов.
Он не верил в амбиции ангелов и големов. В эти минуты, шагая по спящим улицам родного города, Линсон сам дивился тому, с какой серьёзностью ещё утром рассуждал о международных соглашениях и грядущей победой над загадочным проклятием, что нависло над миром.
Теперь весь трёхдневный поход казался одним затянувшимся сном. Крылатая воительница, душа учёного в механическом теле — неужто всё было взаправду? Ведь его клиенты — это богатеи, охочие до новых ощущений, да обманутые судьбой приключенцы, готовые отдать последнее ради сказок о несметных сокровищах мёртвого города. Откуда бы здесь взяться посланникам волшебных народов с миссиями государственной важности?
Как всегда по возвращении из Турты, находиться здесь было непривычно. Эркон спит, но даже в темноте ясно чувствуется, что он живой. Свет из окна, собачий лай с соседней улицы, дым из трубы, вечерняя беседа супругов на втором этаже.
Город уснул, но не умер. Кому, как не ему, Линсону Марею, знать, сколь велика разница между этими двумя состояниями? Знать, как изменится Эркон, когда и ему придётся узреть эту разницу.
Захотелось напомнить себе. Прямо сейчас.
Молниеносное движение, и два окуляра поменялись местами. Бояться было нечего. Мало ли, кто караулит запоздалого путника в тёмных подворотнях — Линсон Марей сам к кому хочешь подкрадётся. Похлопает по плечу и исчезнет раньше, чем доходяга успеет испуганно обернуться.
