Вокруг города картина не лучше. Вместо густых рощ — чернота усохших стволов, вместо полей — голая серая пустошь. Сходи до озера, что на западе, глянь через линзу — и увидишь пустую впадину без единой капли влаги.
Единственное, что не претерпело изменений, так это Турта. Всё так же стоит на горизонте, разве что теперь куда лучше вписывается в окружающий пейзаж.
Вот такое оно, наше будущее. Надейтесь сколько угодно, что дальше столицы проклятие не пойдёт, но правда — вот она, в этом стёклышке на шестерёнках. Всё уже предрешено, и заранее известно, как будут выглядеть все ваши города, поля и леса, когда зараза доползёт до них.
А значит, живи, пока можешь, и не надейся на божью помощь. Вон они, боги. Один уже обвалился, да и второй скоро рассыплется рядом с ним, и наша почитаемая божья пара вновь объединится.
К счастью, у Линсона имелся план, как утяжелить свой кошелёк и, если не спастись от проклятия, то хотя бы укатить от него как можно дальше, хоть на край света. А уж там видно будет, сколько нажитого богатства он успеет спустить, прежде чем этот грешный мир встретит свой конец.
Закрытый волшебной линзой глаз осматривал мрачную панораму, пальцы медленно крутили широкую шестерню вокруг стекла, приближая и отдаляя изображение. Без своих волшебных свойств Окуляр мог бы стать неплохой заменой биноклю, но если и был способ переключить фокус на реальный мир, Линсон так и не отыскал нужного рычажка.
Если долго сидеть с Окуляром на лице, то начинало казаться, будто артефакт тянет тебя прочь из этого мира, пытается утащить за собой в царство вечной смерти. Нечто схожее Линсон испытывал по утрам, просыпаясь словно в иной реальности. Чувство было слабым, не более чем мелким наваждением, и прогонялось простым усилием воли, но проводник понимал, что долгая игра с огнём может плохо для него закончиться.
Ещё одна вылазка. Может, две. И больше здесь оставаться нельзя.
Щёлкнули шестерни, линза вернулась на лоб, спрятавшись в недрах механизма, и мир вновь наполнился красками. Крутились флюгеры на ветру, трепыхались простыни на верёвках, меж домов мелькали людские силуэты.
Сложив дужки и сунув волшебную линзу за пазуху, Линсон ловко спрыгнул с крыши и, отряхнув одежду, направился в ремесленный квартал.
* * *
На входе в мастерскую проводник разминулся с единственным посетителем, тащившим увесистый свёрток ткани с чем-то тикающим внутри. Толкнув дверь, он вошёл в тесный зал, обильно заставленный витринами со всевозможными часами, замками, очками и прочими штуковинами, которых не выкует простой кузнец. На полках с оптикой по соседству с очками и моноклями нашёлся и хорошо знакомый Линсону механизм с выдвижной линзой на левый глаз — больше такие нигде не продавались.
