Можно быть гуманистом, но крепко держать меч в руках, как делает сам герцог. Да, он тоже любит книги, картины, философские диспуты, но откладывает все в сторону, когда требуется взяться за оружие. Все дело в том, что Медичи получил свое богатство готовеньким, ему не приходилось бороться или рисковать жизнью. К тому же Медичи банкиры, а банкиров Монтефельтро не любил, даже таких, как Лоренцо.
И не доверял им.
Из задумчивости герцога вывел встревоженный голос солдата:
– Милорд, там…
– Что? – недовольно насупился Федериго Монтефельтро, но последовал в шатер, на который указал охранник.
Внутри ничего особенного не оказалось, там вообще не изменилось ничего. Разве что змея на земле? Стражник подсказал:
– На столе. – И быстро добавил: – Мы не знаем, откуда оно здесь взялось. Никто не входил и не выходил, милорд.
На столе лежало письмо.
– Кроме тебя самого, – усмехнулся Монтефельтро. Если стражник узрел письмо на столе, значит, все же входил?
– Да, милорд, я зажигал свечи. Но только их, милорд.
– А почему ты уверен, что письма не было раньше?
– Три свечи сгорели почти полностью, я вернулся еще раз, чтобы заменить. За эти минуты письмо появилось на столе.
Монтефельтро надоело блеянье стражника, он махнул рукой:
– Ладно, я сам посмотрю, что там.
Вообще-то, он прав, этот растерянный охранник. В такое беспокойное время можно ожидать чего угодно, письмо может быть отравлено, а потому Федериго надел перчатки и прикрыл лицо смоченным водой платком – так защищались от чумы. Но едва развернув послание, о платке забыл, как и вообще об угрозе отравления.
– Кто?! Найти, поймать! Он здесь!
Рев своего командира услышали все в лагере. Никто не понимал, кого и почему нужно поймать, а сам Монтефельтро объяснять не стал.
Паоло со стороны с удовольствием наблюдал за невообразимой суматохой, но главное, за тем, как буквально взлетев в седло, герцог Урбинский в сопровождении малой охраны умчался прочь. Когда стало ясно, что Монтефельтро отбыл, помощник Лоренцо тронул лошадь, направляя ее в другую сторону:
– Поехали, нам запретили убивать этого предателя. А жаль…
Предателем герцог Урбинский был не больше, чем все остальные. Он просто искал выгоду. Но что же заставило Монтефельтро спешно покинуть расположение своего войска?
В подброшенном ему письме были всего две фразы, которые не понял бы никто, кроме нескольких человек, знавших систему кодирования Чикко Симонетты. Значки и закорючки складывались в слова:
