– Вам в канцелярию. Это там. Мессир Петруччи и другие приоры завтракают, еще рано, ваше преосвященство. Подождите, я позову.
Многословный страж исчез, очень кстати оставив злоумышленников без присмотра. Архиепископ коротко приказал:
– Рассредоточиться и пока замереть.
Знал бы он, к чему это приведет!
В канцелярии он приказал троим сопровождающим укрыться во второй комнате и замереть до тех пор, пока не услышат голос Петруччи, а сам остался в первой, куда должен выйти гонфалоньер:
– Стоять за дверью тихо как мыши, пока он не появится.
Дверь за наемниками закрылась с легким щелчком, на который никто не обратил внимания, а зря. Впрочем, остальные двери Палаццо Веккьо после ремонта закрывались так же – легко щелкая.
Гонфалоньер Чезаре Петруччи был удивлен, архиепископ во Флоренции не первый день, если есть какое-то послание, почему не отдал сразу? Или в Риме случилось что-то невероятное, если папа Сикст шлет через своего легата скромному гонфалоньеру Флоренции срочное послание?
– Ваше преосвященство, – подошел под благословение гонфалоньер. – Простите, мы завтракали… Слуга сказал…
– Да, мессир Петруччи, у меня для вас послание от понтифика… – досадуя на неповоротливость оставленных в засаде, громко произнес Сальвиати. Неужели не слышат голос гонфалоньера? Самое время выскочить и прикончить этого Петруччи.
– Что случилось, ваше преосвященство?
За дверью был слышен шум, архиепископ тревожно оглянулся, повторив:
– Срочное послание…
Петруччи понял, что дело нечисто, воспользовавшись тем, что архиепископ отвлекся на запертый вход во вторую комнату канцелярии, он выскользнул в коридор, захлопнув за собой и эту дверь и оставив архиепископа и его людей в ловушке. Все просто – после недавнего ремонта в двери были вставлены новые замки, которые закрывались, стоило дверью хлопнуть, но открывались что снаружи, что изнутри только ключами. Это было сделано не столько для безопасности от нападений, сколько от воров. Проникнув в Синьорию, выбраться оттуда было трудно. Не зная об этом, почти все сопровождающие Сальвиати и он сам оказались запертыми в разных комнатах.
Но оставался еще Браччолини с его вооруженными бандитами.
В соборе появление Бандини заметил не только священник.
– Лоренцо, – тревожно прошептал Полициано.
– Что?
– Пришел Джулиано.
– Я же сказал, не выходить из дома! – прошипел старший брат, стараясь, чтобы голос не мешал службе, которая подходила к концу.
– Он не один, с ним Бандини и, кажется, Франческо Пацци.
