‘Думаю, что скорее всего он бы застрелил такого человека, ’ – сказал Деворус. ‘Он может застрелить солдата за любую мелочь, особенно за то, когда тот не говорит «сэр» при обращении к старшим по званию. Тебе следовало бы помолиться за то, чтобы со мной ничего не случилось, Баккулус. ’ Деворус вновь перепроверил свои застежки. Для него это уже стало чем-то вроде одержимости. Ему повезло, что его разум оказался всего лишь замутнен – на его месте многие сходили с ума.
‘Именно этим я и собираюсь заняться, ’ – сказал Баккулус.
‘Хорошо, хорошо, ’ – раздраженно сказал Деворус. ‘Все нормально. ’
Баккулус сковырнул грязь со своей вокс-станции. ‘Так точно! ’ – ответил он.
Остальные промолчали. Они наблюдали за разговором так, будто перед ними говорили мертвецы.
Деворус сел на перевернутый ящик с боеприпасами. Те батареи, что переносились в нем, были давно разряжены. В нормальном состоянии батарея способна перенести десяток циклов разрядки-зарядки, но цикл энтропии на Парменио, что изменялся колдунами Гвардии Смерти, заставлял их приходить в негодность за пару месяцев. Он прислонил свой затылок к пласкритовой стене, за которой бушевала газовая бомбардировка, звук которой напоминал сердцебиение погибающего гиганта.
Он был измотан. Сон стал невероятной роскошью, которую следовало охранять за семью печатями. Каждое мгновение покоя, каждое… За кражу каждого из них он был способен застрелить любого. Каждое мгновение…
Поникшая голова Деворуса резко дернулась. Он сконцентрировал взгляд, попытавшись выглядеть отдохнувшим. Его люди опустили свои глаза в пол, вспоминая те крохи радости, что имели место быть в их несчастной жизни. Они уже были мертвы, а из памяти о них останется лишь картина на стене музея.
Он моргнул. Он моргал снова и снова. Его глаза попросту не могли оставаться открытыми. Промежутки, в которых его глаза были закрыты, становились все длиннее. Он не собирался засыпать. Жаждущие внимания, беспорядочные воспоминания заполоняли его разум, после чего уносили его из мира бодрствующих.
Громогласный рев заставил его продрогнуть от макушки до кончиков пальцев ног, после чего он почувствовал, что теряет равновесие. Он обнаружил себя на обломках бетона, пыль от которого вызывала у него кашель. Микрочастицы заполонили воздух, создавая иллюзию снегопада, что полностью перекрывал обзор.
Смертоносный град разрывных снарядов обрушился на линию с бункерами и редутами. Ублюдки загнали их в тупик.
