Показал ему отрезанные женские груди. Потаращившись на мертвую плоть, орк заключил:
- Упырок какой-то больной заказал. Больной даже для любителей свинины. Кто себе галимый жир и кожу закажет? Жарь не жарь – все по сковороде растечется. Хотя может он сиськи в духовке запекает? Или в горшочках томит вперемешку с крошенными пищбрикетами. Но все равно не еда это, командир. С такой жратвы пользы не будет. Чистое сало…
- Да плевать. Я это тебе для разогрева показывал. Рэк… помнишь про мои простые условия?
- Выполнение приказов.
- Ага – кивнул я – Верно. Выполнение приказов. И никакой самоволки.
- Ты вернул мне ноги и руку. Считай вернул жизнь. Я такого не забуду. И не подведу.
- Рад слышать. Вот в этом ящике под тряпочкой пара банок. И записка. Вдумчиво изучи банки, почитай записку. Подумай хорошенько. Подумай спокойно. Свои выводы доложишь через пару минут. Я снаружи.
- Сделаю – прохрипел орк, но по его тону было понятно, что мой внезапный ребус для него полная загадка.
Он решительно сдернул тряпку, уставился на банки. Я же вцепился в завернутое тело и вытащил его в коридор.
- А это что в тряпках? – подлетела ко мне какая-то гоблинша – Что-то дохлое, да? Что здесь было-то? Откуда кровь у входа? Под тряпку можно глянуть? Я быстро – и уже потянулась жадной лапкой – Я быстро… ой…
Сцапав ее за плечо, развернул и приложил ботинком в поясницу. От удара она пробежала метра два и только затем упала.
- Вякнешь что – и голову отрежу, сука ты любопытная – пообещал я, отворачиваясь.
Когда через пару секунд глянул через плечо – она уже торопилась прочь, одной рукой держась за спину, а другой за стену. Походка неровная, порой девка останавливалась и приникала к стене плечом. Собравшись с силами, продолжала идти. Может хоть этот внезапный жизненный урок научит ее чему-то? Хотя бы тому, что стоит убирать из голоса радостное любопытство, когда пытаешься узнать подробности недавней кровавой заварушки. И тому, что не стоит говорить «что-то дохлое, да?» про сверток на полу. Там вполне может оказаться мертвый друг стоящего рядом злого орка. Или невинная розовая свинка с ласковыми серыми глазами и тихой улыбкой на застывших губах.
Ох…
Меня пошатнуло.
Взмахнув рукой, уперся ладонью в стену. Но ладонь ощутила не холодный металл, а хрупкие кости под тонкой кожей.
Я снова провалился…
«Зажатое в мое руке хрупкое лицо старухи едва не трещало. Высокая и чуть покосившаяся от моего рывка украшенная жемчугом прическа мелко дрожала. Сжав пальцы сильнее, я подтащил старуху ближе, вытер о ее прикрытое белым шелком плечо лезвие испачканного в крови ее двух охранников ножа. На белом шелка остались желтовато-красные разводы той густой жижи, что бежала в венах двух боевых генмодов и вряд ли могла называться кровью. Слишком много в ней химии, нано и биодобавок.
