Нетрудно обнаружить всю обманчивость и лживость подобных представлений. Нынешняя фаза мировых отношений не снимает с очереди фактов обостренной, хотя и скрытой пока что, борьбы между Соед. Штатами и Японией за преобладание на Тихом океане. Но если даже оставить в стороне «далекие», как будто, проблемы тихоокеанской политики, то в пределах старого капиталистического мира мы также найдем достаточно горючего материала. Англо-американский блок — только одна сторона, показная сторона взаимоотношений богатейших стран современного мира. Другая сторона — англо-американское соперничество, экономическая борьба не на жизнь, а на смерть, территорией которой является весь мир, и прежде всего английские доминионы, и которая не прекращается ни на минуту. Здесь — Ахиллесова пята всего нынешнего показного капиталистического благополучия.
В самой Европе противоречия интересов Франции и Великобритании представляют собой другую ось, вокруг которой кристаллизируются борющиеся силы больших и малых держав, вокруг которых происходит политическая игра в колониях Ближнего Востока, Северной Африки и пр. Третья ось — противоречия интересов Германии и Франции, наиболее ярким выражением которого рурская борьба.
Мы касаемся здесь противоречий, разделяющих стан капиталистических держав, и поэтому оставляем в стороне борьбу колониальных народов Востока за свое освобождение, которая может смешать не мало карт в империалистической игре, так же, как и вопросы революционной борьбы пролетариата капиталистических стран, взаимоотношения с Советской Россией и пр. Но, оставаясь в кругу чисто капиталистических интересов, определяющих нынешнюю группировку сил, мы должны отметить, что не только противоречия международного характера способны в любой момент разрушить показное благополучие отношений, но и противоречия внутри капитализма каждой отдельной страны. Это относится, главным образом, к противоречию интересов финансового и промышленного капитала Соед. Штатов и Англии. Финансовый капитал стремится к экспансии и вдохновляет политику плана Дауэса в отношении Европы. Промышленный капитал неустанно напоминает о тех опасностях, которые грозят отечественному производству от осуществления плана Дауэса, и добивается целого ряда предохранительных мер, которые должны помешать его осуществлению. Превращение европейского континента в промышленную колонию американского капитала, «гинтерланд», не разрешает противоречий между интересами промышленного и финансового капитала Соед. Штатов. С точки зрения дешевизны рабочих рук американскому капиталу выгодно искать себе приложения в Европе, а план Дауэса обеспечивает ему надлежащие условия для этого. Но переместиться может именно финансовый капитал, обладающий наибольшей подвижностью. Старый индустриальный капитал, капитал, представленный в мощном производственном аппарате Соед. Штатов, не может переместиться на европейский континент. Он вынужден продолжать свою работу на месте, и постольку он заинтересован в том, чтобы обеспечить себя от конкуренции своего же собрата — финансового капитала, — экспортированного за границу для организации новых промышленных предприятий или для расширения старых. Правда, при посредстве банков, фондовых бирж, скупки ценных бумаг происходит непрерывный процесс диффузии обеих форм капитала, но поскольку обособленные формы сохраняются, сохраняются также и противоречия между ними, которые находят себе достаточно четкое выражение и в печати.
