– Не менее десяти тысяч штук.
Тайц покачал головой.
– Столько нет. Могу дополнить чем-то другим. Тебе обязательно русский калибр?
– Да.
Тайц снял трубку, набрал длинный номер. Переговорил на языке, который не относился ни к одному известному языку народов Европы – хотя чем-то он был похож на немецкий язык. Это не был и идиш – какой-то тайный язык, на которые евреи были большие мастаки.
– Все нормально – подвел итог он – остаток чешскими карабинами этого калибра, облегченными. Они есть на складах, гражданский стандарт. Обычная система Мосин-Наган.
– Что значит – гражданский стандарт?
– Ложе близкое к охотничьему. Не то дерьмо, что идет на пехотные винтовки.
Это значило только то, что оружие будет стоить дороже.
– Но на них можно поставить телескопические прицелы. Кронштейны есть на всех…
– И сколько возьмешь?
– Немного дороже, чем за Маузеры. Сам понимаешь – гражданский стандарт. Но приемлемо, больше ты нигде не найдешь такую партию и так быстро.
Русский, давно ставший англичанином улыбнулся – но так, как улыбаются англичане – холодно и неискренне.
– Сколько?
– В какой валюте предпочитаешь платить?
Вопрос был немаловажный – валюты конвертировались, но не все и не на все. Крах североамериканской фондовой биржи тридцатых – привел к появлению сильных финансово-промышленных союзов и обособлению одних экономических регионов от других.
– Франки швейцарской конфедерации.
– Тогда с тебя… – как и большинство евреев, Тайц считал без счетов и арифмометра – семьсот пятьдесят швейцарских франков за Маузеры и…. скажем восемьсот за Мосины. Доставка – причал Амстердама.
Щербатов холодно улыбнулся.
– Ты смеешься?
– Ты нигде не найдешь оружие под русский патрон в таком количестве. Оно уже много лет не пользуется большим спросом.
– Я не сказал, что мне нужно оружие именно под русский патрон и ни под какой другой. Комиссионный Маузер стоит сто пятьдесят франков в отличном состоянии.
– Да, но это ширпотреб. Я же тебе предлагаю редкий товар.
– Разве ты распоряжаешься складами? Мне кажется, я и сам смогу выйти на тех, кто мне продаст. Без твоей накрутки.
Тайц совершил ошибку – и сейчас это понял.
– Да но не в таком количестве. Я же сказал – оптом не продают. Я же смогу выкупить всю партию…
– Уверен, что я не смогу?
Тайц молитвенно воздел руки к нему.
– Ради Иисуса, Саша. Дай еврею небольшую радость заработать.
– Да, но не триста процентов, как ты. Эти Маузеры – пойдут как комиссионные.
– Помилуй Бог, отмыть в бензине и они как новые. Ты же сам говорил, Саша – русский стандарт, русский стандарт. Говори, что хочешь.
