Поравнявшись с нами и глубоко вздохнув, чтобы успокоить дыхание, Катя обратилась ко мне:
— Товарищ полковник! Командир санитарного взвода военфельдшер Светлова. Разрешите сопровождать вас?
— Здравствуйте, Катя! Как это вы узнали, что мы идем к вам?
— А нам позвонили из штаба.
— Где капитан Чуприн?
— Он у себя на капе.
— Очень хорошо. Можете пристраиваться.
Чуприн и Катя! — эти два имени как-то незаметно переплелись между собой. Поговаривали, что с прибытием Кати в батальон Чуприн очень изменился. Раньше он был неряшлив, частенько поругивался, а теперь стал вежлив, подтянут, всегда с белоснежным подворотничком.
К концу декабря капитан Чуприн остался у нас единственным кадровым комбатом.
Батальон Чуприна занимал оборону по мелколесью, на границе с дивизией Назарова. Правофланговая рота батальона располагалась фронтом на запад, на Ильину Ниву, а левофланговая — фронтом на юг, на Лужно. Центр батальона был несколько оттянут и образовывал уступ назад. За уступом, у маленькой лесной поляны, находился КП батальона. Он сразу бросался в глаза своей оригинальностью. Неподалеку от двух жилых землянок были отрыты четыре окопа, соединенные с землянками глубокими ходами сообщения. От окопов по мелколесью лучами расходились четыре широкие просеки для обзора и обстрела. Землянки и окопы были обнесены проволочным забором, удаленным от сооружений немногим более чем на бросок гранаты. Все сделано с особым вкусом, продуманно. Командный пункт превращен в маленький, но крепкий опорный пункт.
— Чего это вы загородились? — показывая на забор, шутя спросил я у выбежавшего навстречу комбата.
— Он как феодальный князек: построил себе город, обнес тыном, обособился и скоро признавать никого не станет,— посмеиваясь, сказал Свистельников.
— Боюсь, как бы не украли,— в тон нам ответил Чуприн.
— А почему вы обнесли командный пункт забором? — спросил я у капитана. — Не лучше ли было загородить проволокой на низких кольях?
— Я уже думал об этом, — ответил Чуприн.— Препятствие на низких кольях менее заметно и маскируется лучше, но у меня было мало проволоки.
Немного помолчав, он добавил:
— Я хотел бы обнести проволокой и командно-наблюдательные пункты командиров рот. Если поможете, то там я оплетку обязательно сделаю на низких кольях.
По дороге к Чуприпу Свистельников рассказал мне о том, что на днях в расположение капитана забрались гитлеровцы. Я попросил Чуприна рассказать об этом подробнее.
Было это два дня назад перед рассветом. Сидя в своей землянке, капитан дремал. И вдруг ему почудилось, что кто-то бродит около землянки, бродит осторожно, нерешительно. Свои люди так не ходят.
