А вот за Кузю она очень переживала. Ей казалось, что он-то никак не может действительно любить почти сорокалетнюю Соню Дьячевскую. Ему же всего неполных девятнадцать! Неужели он поддерживает с нею отношения только из меркантильных побуждений, ради съемок и модных показов, в которых он участвует благодаря ей? Неужели добрый, смешной, но хитрый и шустрый Кузя вырос альфонсом? А Соня-то, Соня! Ведет себя, как девочка, при встрече с Рокотовой краснеет, как невеста при виде будущей свекрови. И главное — у Маши нет никаких доказательств! Кузя-то утверждает, что отношения у него с Дьячевской просто дружеские.
Кузя, которому не дали развить его любимую тему, спросил:
— Мам, так ты на свадьбу к Тимкиному отцу не пойдешь, раз ты уезжаешь?
— Пойду. Свадьба в среду, а я уеду в следующее воскресенье вечером.
— А мальчик к нам когда из Москвы приедет?
— Точно не знаю, я с Павлом пока не говорила, может быть, Витя приедет уже после моего отъезда. Но это — только если вы не против.
— Мы не против, — заверил Кузя. — Ты мне скажи, когда его встречать и что он пожрать любит.
— Он, по-моему, неприхотлив в еде, — пожала плечами Маша.
— А ты все равно узнай, что он больше всего любит. Он же сиротка, его, я так понял, надо в чувство привести, чтоб ему жизнь медом показалась.
— Ты, Кузя, смотри не перегни палку. Как бы у вас с этого меда что-нибудь не слиплось.
— Мама, не волнуйся, — успокоил Тимур. — Я же тут. Не дам я им на ушах стоять. Езжай и отдыхай спокойно.
Ильдар Каримов повез Алену в ресторан. Опять в новый. Она не любила два раза подряд ужинать в одном и том же месте. Ильдар был консервативен и с радостью думал о том, что рестораны скоро закончатся, город-то невелик, кроме того, скоро они поженятся и станут ужинать дома. Жить у него до свадьбы Алена категорически отказывалась. Она была порядочной девушкой, строгих принципов и прекрасного воспитания. Это в ней Ильдару тоже очень нравилось. Правда, иногда ему казалось, что с жизнерадостной и решительной Машей и даже со взбалмошной Юлькой, его второй женой, было как-то веселее.
Ему льстило, что он берет в жены настоящую девственницу, но пугало, что они могут просто-напросто не подойти друг другу в постели. И что он будет тогда делать?
Алена была тонкая-тонкая, гораздо стройнее Маши, маленькое черное платье сильно выше колен открывало ее длинные красивые ножки и делало ее еще изящнее. Или делало ее совсем тощей? Да нет же! И ее нежная кожа, оттененная черным шелком, казалась еще белее. Волосы у нее были изумительного рыжего цвета, длинные, стекавшие ниже талии, и глаза — большие, зеленые. Не такие, правда, зеленые, как у Маши…
