– Я скоро вернусь. Не беспокойся, я не оставлю тебя одну надолго.
Голова у Нянюшки кружилась, сердце гулко стучало в груди. Проживать множество жизней – это был редкостный дар, вот только Нянюшке он, похоже, не приносил ничего, кроме сердечных мук. Конечно, легко оглядываться назад на прошлые ошибки и понимать, какой выбор был бы правильным. Но если вспомнить все свои проступки разом, это оборачивалось таким тяжким крушением, которое Нянюшке ещё не доводилось испытывать. То, что она упустила свою приёмную дочь, стало самой страшной ошибкой в её жизни. А теперь в эту беду оказалась замешана ещё и Тьюлип, родители которой застряли в этом королевстве, сражённые сонным заклятием. Всё-всё вокруг лежало в руинах, и Нянюшке казалось, будто вокруг не осталось ничего, кроме горя, мучений и разрушений. И она не знала, откуда ей начать всё сызнова.
Хотя начать всё равно придётся. Собственно, она уже начала.
Тьюлип она заняла исследованием местных существ – старых и новых. Может, среди них в королевстве найдутся такие, которые могут быть чем-то опасны Малефисенте. А Цирцее она поручит поиски чар, которые могли бы пробудить её сестёр. Опустевший ведьмин дом по-прежнему высился на обрыве над морем, и уж в нём-то наверняка найдутся книги, где можно будет вычитать нужное заклинание.
В гостиную вернулась Цирцея:
– Я объяснила Тьюлип всё как есть. Она всё понимает и ничуть не боится. Знаешь, она стала совсем другой с тех пор, как я впервые с ней познакомилась. Да что там – даже со вчерашнего дня она изменилась. Просто удивительно, как быстро она взрослеет. И мне кажется, что она становится совершенно незаурядной девушкой. Не сомневаюсь, сейчас ты очень ею гордишься.
– Я всегда ею гордилась, – улыбнулась Нянюшка. – И всегда знала, какой замечательной она вырастет. Ни единого дня в жизни я не сомневалась, что из Тьюлип вырастет та самая выдающаяся молодая женщина, которую я видела в ней ещё давным-давно.
– А кем станет Малефисента, ты тоже знала? – помолчав, спросила Цирцея.
– Знала, – кивнула Нянюшка. – И очень старалась изменить её будущее, увести её в другом направлении. Но так уж вышло, что в попытке спасти её я дала ей в руки все средства, которые были ей нужны, чтобы стать владычицей тьмы.
И это был величайший Нянюшкин провал, хотя Малефисента предпочитала видеть в нём главный дар Нянюшки своей приёмной дочери. Говоря эти слова Цирцее, Нянюшка страдала так, словно у неё в сердце ворочался острый нож.
