Вооружившись моим обрезиненным непромокаемым фонарём, при усиленной поддержке Терри МакВея, мы обыскали весь заросший плющом сад, но так его и не нашли. Не нашли до сих пор. Со временем происшествие с черепом обросло яркими подробностями, мы представили, как в ночи вдруг прилетает сверху череп и обрушивается на юные девичьи головы. С тех пор летающий череп стал постоянным героем наших с Джими анекдотов.
Паранойя, охватившая Лос—Анжелес, и состояние осады не прошли и за месяц, а по всем признакам только усилились. И официальная мировая пресса, и неофициальная, оказались в равных условиях — строились предположения, высказывались догадки, находились свидетели, которые что–то видели или что–то слышали, открывались какие–то сомнительные каналы, по которым просачивались непроверяемые никем сведения, но все сходились в одном: жди продолжения. Тем более, после повторного массового преступления. На фоне обоих преступлений начали появляться политические лозунги написанные кровью на стенах и даже, несмотря на то, что полиция Лос—Анжелеса взяла под опеку многих подозрительных хиппи, Эль Койот всё ещё рыщет. Люди перестали устраивать приёмы и вечеринки, а в Лос—Анжелесе, это означает одно: конец общественной жизни, так, всё в городе к двум часа ночи уже стало закрываться, время обычные для перемещения весёлых компаний ради продолжения к кому–нибудь одному домой.
Теперь, если вы решитесь среди недели переступить порог таких мест как Виски, которое обыкновенно в летнее время гудит как улей, вы не встретите людей, кроме как одной Принцесс. Очень может быть, что её теория окружить себя белым светом работает. Вечерами, когда бываю свободен, я беру грузовичок и дрейфую к Виски. На пустынной клубной стоянке одиноко торчит двухцветный Корвет Классик 1957 года. Внутри, кроме бармена и одного–двух обязательных завсегдатаев, пустынно, музыка оглушает динамиками, вращается психоделическими лучами шар. Несмотря на пустующий почти ежедневно клуб, Элмер Валентайн старается поддерживать в нём хоть какое–то подобие жизни, а на танцполе одиноко кружится Принцесс, облаком проплывая мимо пустых столиков, её мерцающе–белое с голой спиной платье не скрывает её напудренную кожу, а её длинные руки вытянутыми пальцами указывают куда–то в потолок. С высоко поднятой головой она танцует, не обращая внимания на остальной мир, бросая вызов всем этим неблагоприятным вибрациям.
В Лос–Анжелес прилетел Хилтон Валентайн. С тоской в глазах по Лондону, в поисках работы, любой, даже готовый пойти простым роуди, как он мне сказал.
