– Я действительно схожу с ума. Совершенно спятил.
– Простите меня, но я в это не верю.
– Я страдаю галлюцинациями.
– После ужина?
– Нет, по утрам.
– Это невозможно, – возразил доктор, снова раскуривая потухшую трубку.
– Говорю вам, я слышу то, чего больше никто не слышит.
– Один человек из тысячи способен видеть луны Юпитера. То, что остальные девятьсот девяносто девять их не видят, не дает основания сомневаться, что у Юпитера нет лун, и уж конечно не дает основания называть этого тысячного человека лунатиком.
– Луны Юпитера – это доказанный научный факт.
– Весьма вероятно, сегодняшние иллюзии могут завтра стать доказанным научным фактом.
Помимо воли Джека, спокойная манера Лэвингтона подействовала на него. Он почувствовал себя гораздо спокойнее. Доктор внимательно смотрел на него пару минут, потом кивнул.
– Так-то лучше, – заметил он. – Беда с вами, молодыми, вот в чем: вы так твердо уверены, что вне рамок вашей собственной философии ничего существовать не может, что теряете голову, когда случается нечто способное поколебать ваше мнение. Давайте послушаем, какие у вас основания считать, будто вы сходите с ума, а потом мы решим, надо ли вас изолировать.
И Джек рассказал ему обо всех случаях так точно, как сумел.
– Но вот чего я не понимаю, – закончил он, – почему сегодня утром крик раздался в половине восьмого, на пять минут позже.
Лэвингтон пару минут подумал, потом спросил:
– Сколько сейчас на ваших часах?
– Без четверти восемь, – ответил Джек, взглянув на часы.
– Тогда все просто. На моих без двадцати восемь. Ваши часы спешат на пять минут. Это очень интересный и важный момент – для меня. Даже бесценный.
– Почему?
У Джека пробудился интерес.
– Ну, напрашивается очевидное объяснение: в первое утро вы действительно слышали какой-то крик; может, это была шутка, а может, и нет. В последующие дни вы утром внушали себе, что слышите его в то же самое время.
– Уверен, что я ничего себе не внушал.
– Неосознанно, разумеется, но подсознание играет с нами забавные шутки, знаете ли. Однако в любом случае это объяснение неубедительно. Если бы это был вариант самовнушения, вы бы слышали крик в двадцать пять минут восьмого по своим часам, и вы бы ни за что его не услышали, когда это время, по вашему мнению, миновало.
– И что тогда?
– Ну, это очевидно, не так ли? Этот крик о помощи занимает совершенно определенное место и время в пространстве. Место это – окрестности коттеджа, а время – двадцать пять минут восьмого.
