Человек улыбнулся… От его улыбки мир внезапно наполнился радостью.
– Это старая мелодия, очень старая… Ей много лет… много столетий.
У него была странная дикция, чистая и отчетливая, с одинаковым ударением на каждом слоге. Он явно не был англичанином, и все-таки Хеймер затруднялся определить его национальность.
– Вы не англичанин? Откуда вы родом?
Снова широкая, веселая улыбка.
– Из-за моря, сэр. Я приехал… давно, очень давно.
– Должно быть, с вами случилось несчастье. Это было недавно?
– Уже довольно давно, сэр.
– Не повезло, что вы потеряли обе ноги.
– Это было к лучшему, – очень спокойно ответил калека. Он со странной торжественностью посмотрел на своего собеседника. – Они были злом.
Хеймер положил ему в руку шиллинг и пошел прочь. Он был озадачен и испытывал смутное беспокойство. «Они были злом!» Какое странное заявление! Очевидно, ему сделали операцию из-за какого-то заболевания – но как странно это звучало…
Хеймер в задумчивости пошел домой, тщетно пытаясь выбросить этот случай из головы. Лежа в постели и уже погрузившись в первые волны дремоты, он услышал, как часы по соседству пробили час. Один ясный удар, а потом тишина, которую нарушил слабый знакомый звук… Хеймер внезапно узнал его. Он почувствовал, как его сердце быстро забилось. Это играл тот человек из переулка, где-то недалеко…
Лились веселые звуки, радостно звала медленная мелодия, одна и та же навязчивая короткая фраза… «Это невероятно, – прошептал Хеймер, – невероятно. В ней есть крылья…»
Все ясней и ясней, выше и выше, одна волна накатывала за другой и увлекала его с собой. На этот раз он не сопротивлялся, он позволил себе взлететь… Выше, выше… Волны звуков уносили его все выше… Они накатывали на него, торжествующие и свободные.
Все выше и выше… Они уже преодолели предел человеческого слуха, но все продолжали нарастать – вверх, все время вверх… Достигнут ли они своей конечной цели, полного совершенства высоты?
Все выше…
Что-то тянуло – тащило его вниз. Что-то большое, тяжелое и настойчивое. Оно тянуло безжалостно, тянуло его обратно, вниз… вниз…
Хеймер лежал в кровати и смотрел в окно напротив. Потом, тяжело дыша, с большим усилием приподнял руку с постели. Это движение показалось ему странно неуклюжим. Мягкость постели угнетала, как угнетали слишком тяжелые шторы на окне, не впускающие свет и воздух. Казалось, потолок давит на него. Хеймеру было душно, он задыхался. Слегка пошевелился под одеялом, и вес собственного тела показалась ему самым тяжелым гнетом…
