– Верно, – вздохнула та. – Я пойду. Вы сами договаривайтесь. Вики… ты помнишь, о чем я тебе говорила?
– Еще бы я забыла, – серьезно ответила та, подождала, пока закроется дверь и подсела к Сиану. – А как ты полетел, тьфу, поплыл?
– Как и ты – утонул, – невесело усмехнулся он, безошибочно коснувшись кончиками пальцев ее виска. – А перед тем успел подумать – ненавижу… Сам не понял, кого. То ли себя, то ли тебя, то ли драконов, то ли противника… А очнулся уже там, на дне. Спасибо, успел тебя наверх вытолкнуть, а там Трейр перехватил. Ну а потом…
– Мне рассказали, – поежилась Вики. – Кто из моряков выжил, те, говорят, от страха до сих пор трясутся, кое-кто вообще поседел с перепугу. Потому как деды-прадеды, хоть и здоровущие, но все равно на аэропланы похожи, это не так страшно. А тут из-под воды такое чудище ка-ак выскочит! И линкор вдребезги и пополам…
– То-то у меня ребра болят, – серьезно сказал Сиан.
Воцарилось неловкое молчание.
– Они возвращаются в свою долину, – произнесла девушка. – Говорят, там громадное озеро, глубокое и холодное. Ты полетишь со мной?
– Я полечу с тобой, – ответил Сиан и добавил: – Если ты не откажешься со мной искупаться.
– Думаю, после такого купания в море мне уже ничто не страшно, – фыркнула она и коснулась губами его губ. Чисто символически, но Сиана пробрало до позвоночника, до болезненной дрожи, и он зажмурился, хотя смысла в этом не было: он все равно видел темный силуэт. – Ты что?
– У тебя глаза какого цвета? – спросил он, не поднимая век.
– Да какие-то непонятные. Серо-зеленые с рыжими крапинками. А что?
– А волосы?
– Темные. Ну, каштановые, что ли, или вроде того.
– А у Эдны волосы золотистые, а глаза серые?
– Да…
– А сестры обе темноволосые и зеленоглазые? Как Литта? Только у них глаза светлее, у нее очень яркие.
– Ты откуда узнал? – тихо спросила Вики. – Они сказали? Или все-таки… увидел?
– Нет. Я просто понял, как разбирать цвета, которые вижу. Знаешь, сперва это были просто пятна, а потом… – он мотнул головой. – Не могу объяснить, но я вдруг почувствовал… Нет, Вики, не получается описать, я таких слов не знаю, я ведь простой матрос! Я по-прежнему не вижу, какое у тебя лицо, но хоть с цветами разобрался. Да как же это… я их не вижу, я их чувствую, но для меня и такое – счастье… Ты же понимаешь…
– Да, – сказала она.
– А теперь у тебя изменился цвет, – задумчиво произнес Сиан. – Ты засияла. Была бархатно-черная, а теперь словно звезды на небе появились, проглядывают сквозь тучи.
