— Дела идут, контора пишет, кассир деньги выдает… Так шутит твой отец, — усмехнулся Назаров с тихой грустью. — А если серьезно, то движемся, как паралитики: то скачем, то плетемся и неизвестно куда — назад или вперед.
— Ну, отец скажет еще не то… А если языком более понятным? И в чем загвоздка?!
— В общем-то нормально живем, Коля. — Лицо Назарова покрылось пятнами. — Посевная идет вовсю… Лесок государству даем согласно плану. Гуляем на праздниках! Езжу уж месяц по району, встречаюсь с людьми. Ну и хочется всех поздравить с Победой… На всех одна! Как поется в песне. Вчера темирязевских ветеранов труда и войны собирали. Ястребов, твой шуряк, выступал с речью от районной партийной организации. Хороший мужик! Думаю двигать его вперед! Ну, так вот… Всем подарки вручили. Трифонову достался набор кухонных ножей. Марфа по этому поводу на весь зал сострила: «Ну, теперя мне жизни и вовсе не будет. То с топором гонялся, а сейчас с ножами!»
Березин захохотал. Сквозь смех выспрашивал, глядя в бритый затылок водителя:
— Ох-хо-хо! Ну, а что… Трифонов? Он таких шуток со стороны баб не любит. Пьяный был?
— Да нет, Коля, трезвый. А народ хохотал до упаду. Наш герой аж побелел весь. Чудится мне, досталось Марфе дома на орехи. Матвей Егорович из больницы выписался. Ему, как охотнику, мы ружье припасли. Заеду и лично вручу. А вот насчет Алексея надо бы коллегиально подумать. Партиец и работяга, каких не сыскать… Вот такие дела, если коротко.
— Насчет дяди Матвея знаю. Хотел его в обкомовскую больницу пристроить. Отказался. Мне, говорит, Коля, со своими-то лучше болеть, чем с чужими. Понимаешь?!
— Понимаю!
— Одни рвутся поближе к теплу всеми силами, — продолжал Березин, — а других арканом не затянешь. Разошлись мы с народом, как в море корабли…
Назаров не ответил. Николай Петрович отвернулся к окну, разглядывая проплывающую обочину дороги, думал с напряжением и беспокойством: «А Алексею-то еще нельзя выпячиваться. Справлялся в прокуратуре: «Реабилитации не подлежит. Срок давности на таких людей не распространяется», — ответил ему чиновник. И если раньше Березин сам управлял движением Ястребова, защищал, как мог, от опасностей, то теперь!..
Мысли Березина перебил Назаров, думавший в это время о том, как бы Березин в свободное время не начал копаться в огрехах лесного хозяйства, а их было много:
— Гриша, завези меня в райком, а товарища Березина доставишь в Бересеньку. А то, может, зайдешь? — взял он за локоть бывшего своего ученика. — С год уж не виделись. Коньячок у меня стоит в сейфе. А?! Поговорим наедине…
