Всего нас собралось двенадцать человек, и впервые после смерти Сергея я смеялась. По-настоящему смеялась. Один из приятелей моей сестры, которого я помнила еще с того времени, когда ему было одиннадцать, здорово рассказывал анекдоты, и я хохотала до слез.
Мы пили шампанское и буквально купались в снегу, потому что выдалась невероятно снежная зима. И кругом были огромные сугробы. Погода стояла великолепная, а на закате багровое солнце раскрасило белый снег огненными полосами. Было очень красиво. И очень грустно, что рядом со мной больше нет Сережи.
«Почему в такой чудный день, в такую прекрасную погоду его нет со мной?» — подумала я.
Отец срубил в лесу две елки; одну поставили в доме, а другую — у крыльца. Мы сложили все подарки под елку, которая стояла в доме, и на этот раз они не поместились в большой мешок Деда Мороза, который сшила моя мама, потому что гости тоже принесли с собой подарки. Той ночью, впервые с 1988 года, мы вспомнили об обычае разбивать тарелку в полночь и загадывать желание. Учитывая, что собралось двенадцать человек, мама разбила две тарелки. Я была с Дарьей. Мы решили, что спрячем один кусочек вместе и загадаем желание. Я ожидала, что маленькому ребенку дадут место, чтобы ее ручка смогла найти подходящий осколок.
Однако я ошибалась. Как только часы начали бить двенадцать, мама швырнула на пол тарелки и все бросились искать осколки, будто маленькие дети, изголодавшиеся по пирожным. Мы с Дарьей схватили последний осколок, убежали в спальню моих родителей и спрятали наше сокровище под стоящим в углу шкафом. Я не скажу вам, что загадала, иначе мое желание никогда не сбудется. Признаюсь только, что оно связано с Дарьей.
После чудесной новогодней ночи я довольно скоро улетела в Симсбери. Теперь этот небольшой городок в штате Коннектикут стал для меня домом. И я поняла, что будет ужасно — более того, просто невозможно — вернуться домой без Дарьи.
Мне кажется, мои родители были этим огорчены. Дарья стала их радостью, они привыкли, что ребенок живет с ними. Они собирались прилететь в Коннектикут только через месяц и не хотели, чтобы Дарья все это время провела там со мной. У них все еще не было уверенности в том, что я пришла в себя после смерти Сергея и способна заботиться не только о себе, но еще и о ней. Но я не могла поступить иначе. Я не знаю, где нашла в себе силы, чтобы сказать: «Мама, я возьму ее с собой. Я приняла решение». И я это сделала. И до сих пор счастлива, что мужество мне не изменило.
