Я встретилась с ним у Захарова. Мы немного побеседовали, и бизнесмен сказал, что поддерживает еще и детские фонды и ему хотелось бы передать мне деньги для Дарьи, после чего протянул конверт. Позднее, когда я его открыла, то обнаружила там огромную сумму денег. Я не знала, что делать, и позвонила ему, чтобы поблагодарить за щедрость — как это мило, что его фонд вспомнил о Дарье.
Но постепенно я начала понимать, что это вовсе не друг детей и спортсменов, что он преследует совсем другие цели. Я чувствовала себя ужасно. Попыталась вернуть ему деньги, которые он дал для Дарьи, но услышала в ответ:
— Это же не для вас, а для девочки. Оставьте их.
Нашлись и другие люди, которые меня пугали. Мне перестало нравиться в России, теперь для меня здесь все изменилось. Живя с Сергеем, я знала, что мне ничто не угрожает. Он брал телефонную трубку, и, если я не хотела говорить с человеком, который звонил, я так и делала. Теперь мне мог позвонить кто угодно и сказать, что готов мне помочь, встретиться со мной; многие обещали сделать меня счастливой. Но думали они совсем о другом.
Когда я рассказала маме о подобных звонках, она ответила:
— Тебе придется многое узнать о реальной жизни. Ты слишком откровенна с людьми. Тебе кажется, что они желают только добра. На самом деле все обстоит совсем не так.
И я приняла важное решение. По дороге в Москву я еще не понимала, что делать со своим будущим, что станется с моей карьерой, вернусь ли я в Соединенные Штаты. Но теперь я знала, что должна поехать в Симсбери, где мы с Сергеем пытались создать для себя дом. Я теряла себя. Жизнь в России невероятно изменилась с тех пор, когда я была ребенком, а к новой жизни я была не готова.
Однако приближался Новый год, и я предполагала встретить его с родителями, хотя тогда не была уверена в том, что хочу быть с ними. Они встречали праздник на своей новой даче в Лягушино, где построили бревенчатый домик вместо старого, в котором Сергей, Машка и я провели десять чудных дней в 1989 году. Дом и баня мне очень понравились. Отец пригласил своих друзей; мне казалось, что в основном соберутся люди старшего поколения, и я не знала, понравится мне это или нет. Наверное, я буду чувствовать себя лишней. С другой стороны, Новый год — семейный праздник. И мама просила меня приехать.
В последний момент сестра тоже решила встретить Новый год с нами. И как выяснилось, друзья моих родителей взяли с собой детей, которые оказались ровесниками моей сестры — от восемнадцати до двадцати лет. Получился замечательный праздник.
