Улыбка слетела с лица поручика Римана, и опять — не лицо, а злобный череп. Нельзя трогать стрелков! донесут. А Сергея можно; все стрелки знают, что Сергей — сын генерала Чечугина. Поручик ткнул Сергея тяжелым сапогом в бок.
— Вставай, сволочь!
И прибавил, обращаясь к стрелкам:
— Генеральский сынок.
С той поры все, что угодно, мог делать с Сергеем поручик Риман. А генерал на все жалобы сына отвечал хмуро:
— Ты солдат, а не барин. Значит, ты заслужил, если поручик так поступает.
II
Стелется по полю низкая Машка, в казацком седле — вестовой Федько. Федько везет генералу Чечугину известие о том, что прибыл ударный батальон, а с ним комиссар армии. У штаба полка соскочил наземь, поцеловал в ноздри кобылу. Машка — длинная и низкая ростом, как огромная рыжая такса. А Федько — коротенький, голова чуть-чуть выше седла, губы вровень с ноздрями Машки.
Скоро уже все знали о приезде комиссара и ударного батальона. Все, кроме Сергея. Сергей раскинул коричневой пирамидой палатку; разделся догола, чтобы все тело отдохнуло; разостлал шинель, лег и заснул.
Поручик Риман позвал стрелков.
— Я ему покажу, как в юнкерском цукают.
Вмиг собрали стрелки палатку и вместе с голым вольнопером кинули на двуколку.
Еле выкарабкался Сергей. Стыдясь перед одетыми людьми бурого своего тела и волосатых ног, вырывал из-под тяжелых полотен и палок сапоги, подштанники, гимнастерку. А сзади — гогот и насмешки стрелков. Так только во сне до тех пор бывало.
Одного сапога Сергей не доискался. Обернулся к поручику Риману и, напяливая штаны, сказал:
— Вы не имеете права! Это раньше так можно было, а теперь…
— Вот как генеральский сын заговорил?! А еще солдат.
И поручик Риман ткнул Сергея кулаком в грудь. Сергей, покачнувшись, стал на ногу, обутую в грязный носок, споткнулся и упал. Стрелки, расходясь, смеялись.
В штабной избе генерал Чечугин ждал комиссара. Вестовой Федько стоял у двери и говорил:
— Пристали ко мне: «Ты, говорят, старого режима, тебе нужно штыком бок пропороть». А какого же я старого режима, если палец у меня, приблизительно, отстрелен и господ офицеров я очень уважаю?
Еле увернулся Федько — так стремительно влетел и избу Сергей. В правой руке — пыльный сапог.
— Послушай… Он издевается! Я же не могу так… Я убью его наконец!
И Сергей замахнулся сапогом. Генерал Чечугин, выслушав сына, сказал:
— Ты плохой солдат. Нас еще не так учили. А теперь офицеров оскорбляют еще хуже. Терпи. Комиссар приехал. Это дело сейчас подымать опасно.
