Да, в конце концов, как Илмари может присвоить себе чужую вещь? Ведь нож-то явно принадлежит Олави. Надо сейчас же отдать нож его владельцу.
Уныние охватывает Илмари, но ничего не поделаешь, надо возвратить хозяину найденную вещь. Ведь он, Илмари, честный человек.
И он идет по берегу к тому месту, куда по утрам уходили золотоискатели и где стоял карбас.
Карбаса и челнока на месте нет — значит, и владельцы уплыли на них.
Вверх от селения на карбасе не пойдешь — туда можно отправиться лишь на челноке. Уплыли они, видимо, рано утром. Но и сейчас немного времени. Золотоискатели не могли уйти далеко.
И тут снова решимость овладевает им, он бежит к селению, никому ничего не говоря, отвязывает челнок деда и, захватив с собой половину лепешки и вяленую рыбу, отправляется в путь, вдогонку.
Ветер попутный — отлично, можно воспользоваться им. Он пристает к берегу, отламывает развесистую широкую ветвь, прилаживает ее на носу челнока, надевает на нее рубашку — и в путь.
Так он спускается вниз по речке на легком челноке и время от времени покрикивает:
— Эй, там, впереди, остановись!
Он по этой речке не раз проезжал с дедом и с ребятами до озера и знает, что на худой конец у порога все-таки он догонит своих друзей-золотоискателей.
— Так это был всего лишь Илмари, — облегченно вздохнул Лундстрем и тут же почувствовал, как капли пота холодят его лоб.
— Я сказал ему — пусть возьмет нож себе на память, а если его будут в селении спрашивать про нас, пусть скажет, что мы обещали скоро вернуться.
— Из-за какого пустяка чуть стрельба не началась!..
А Илмари, возвращаясь домой и не зная, как выразить радость, закружившую его от такого ценного неожиданного подарка, причалил к берегу и начал прыгать с камня на камень.
Потом он подошел к сосенке, отрезал новым своим ножом кору, обнажая медовое тело дерева, и бережно взял на язык тонкий до прозрачности слой-лоскуток внутренней коры — мязги. Это было весеннее лакомство, ароматнейшее и нежнейшее. Осенью над ароматом и нежностью мязги преобладает горечь.
И все же Илмари показалось это лакомство еще вкуснее, чем весною. Вот какие чудеса делает новый нож…
Инари же с друзьями, посмеявшись, отвели от берега карбас и пошли дальше вниз. Шум порога становился все яснее и яснее.
Снова Инари на челноке выехал вперед, на разведку.
Порог был неопасный, и Инари брался провести через него пустой карбас. Груз же надо было метров полтораста протащить волоком.
Не доезжая метров семидесяти до порога, они снова причалили и стали выгружать карбас.
