— Как? Почему здесь, в болоте? — изумился Лундстрем.
— В восемнадцатом году, после поражения революции в Суоми, многие отступавшие и разгромленные красногвардейские отряды стали прятать оружие, закапывать его. И пятый красногвардейский отряд северного фронта спрятал оружие здесь. Все приметы говорят об этом. Мы должны выкопать его и доставить в село Сала.
— Это мое село, — сказал Олави, — там моя семья. — И в уголках его губ запрыгала непрошеная улыбка. Но она сразу же пропала. — А как мы туда доставим оружие? Ведь двести километров, не меньше, — спохватился он.
— Не на подводах, конечно, не по большакам, не по шоссе, а по речкам, озерам, вьючным порядком, — на моей карте прочерчен весь путь. Работу начинаем сегодня. Я достану лодки, но дальше вам надо будет действовать без меня. Начальником назначаю Инари.
Коскинен отправился закупать посудину для перевозки драгоценного груза, но с дороги вернулся и наказал землю после рытья выравнивать и снова прикрывать дерном.
Два раза принимались они за работу, но ничего не находили. Копать глубоко небольшими тупыми лопатками — шанцевым инструментом — было трудно. Корни вереска и брусники стойко сопротивлялись.
Лундстрему первому после трехчасового рытья посчастливилось: его лопатка наткнулась на что-то твердое — послышался металлический скрежет.
— Оружие! Оружие! — в один голос воскликнули Инари и Олави.
— Ничего похожего. Какой-то ящик!
— Леса по опушке не узнаешь, — отозвался Инари. — Давай его сюда.
Лундстрем был прав, он наткнулся на оцинкованный ящик; в таких металлических коробках хранятся патроны — пятьсот штук.
Сразу же показались из земли второй и третий ящики. А винтовок не было.
И только к вечеру, уставшие, измученные, с ноющей от работы спиной, они вернулись домой. Ужин уже поджидал кладоискателей. Коскинен сидел на лавке и о чем-то думал.
— Сколько? — опросил он Инари.
— Три ящика.
— Должно быть десять ящиков и пятьдесят винтовок русского образца тысяча восемьсот девяносто первого года, трехлинейных. Карбас найден мною. Завтра я должен уехать отсюда. Ты закончишь работу не позднее чем через неделю. Ровно через двадцать пять дней оружие должно быть на месте. Его примет Сунила: лесоразработки акционерного общества «Кеми», барак номер тринадцать, в двадцати семи километрах от селения. Вот тебе карта.
На этом беседа закончилась, и все вскоре заснули.
Лундстрем во сне видел стройную Хильду. После этого сна он как-то по-особенному посмотрел на Хильду утром, когда она ставила на стол овсяную похлебку. Он заметил и в ее манере разрезать шпик какое-то неуловимое изящество. В этом винить его нельзя было — ведь только в июле стукнуло ему двадцать два года. Он родился на полгода раньше своего века.
