Пока мы с Уиллой, не в силах поверить в нашу удачу, смотрели вслед существу, примчался разбуженный взрывом и тяжело дышащий Роджер. Он как раз успел увидеть, как бронтозавр неуклюже свернул в джунгли.
— Не хотелось бы мне повстречаться с этим ящером, когда он голоден, — заметил я.
В ушах у меня по-прежнему звенело от взрыва, а Уилла все еще оставалась бледна. Было ясно, что, несмотря на всю ее необычайную храбрость, пережитые испытания начинали на ней сказываться.
— Пусть лучше Боб подежурит вместо тебя, — предложил Роджер.
Но Уилла была твердо намерена играть роль мужчины и храбреца.
— Ложитесь спать, цветы рыцарства, — царственно приказала она нам. — Любой из вас испугался бы на моем месте. Я пустилась в эту авантюру ради приключений, не так ли? Что ж, приключений у нас достаточно, и мне это нравится.
Роджер быстро покинул поле боя, оставив Уиллу хозяйкой положения, а я вскоре сдался. Втайне я восхищался ее стойкостью, но знал, что льстить ей не стоит. Притворившись, что собираюсь еще поспать, я без сна лежал на песке, прислушиваясь к нервным шагам Уиллы Энсон и раздумывая, какие еще опасности уготовила судьба той, кто была для меня дороже жизни. Мне и в голову не приходило, что мы можем не пережить наши беды и никогда вновь не увидеть внешний мир. Моя любовь к Уилле отвергала всякое уныние. Я решил, что больше не буду спать в эту ночь: пусть Уилла думает, что стоит на часах одна. Кажется, я начал размышлять, не стоит ли мне встать и поговорить с ней, сославшись на бессонницу — но тут я крепко заснул и проснулся лишь в три, когда вахта Уиллы закончилась и она принялась меня тормошить.
— Все в порядке, — торжествующе сообщила она. — И кого же нам за это благодарить?
Пока я глядел на Уиллу, протирая глаза, мне очень хотелось сказать, что я готов всю жизнь оказывать ей подобные услуги. Но вместо этого я лишь глупо изрек:
— Надеюсь и впредь быть полезным.
Уилла дернула за козырек моей кепки, надвинув ее мне на глаза, пробормотала что-то вроде «надо же, какой степенный» и быстро устроилась в углублении, которое я вырыл в песке. Засыпая, она помахала мне тонкой загорелой рукой. Даже столь ничтожное выражение растущей близости бальзамом пролилось на мои изголодавшиеся чувства и, расхаживая по берегу, я пошатывался, как пьяный. У меня возникло дикое, необъяснимое желание забарабанить кулаками в грудь и вызвать всех гигантов подземного мира на смертельную схватку; но, к счастью, мой экстаз быстро сменился холодными размышлениями о путях и способах бегства из отравленной страны чудес, где любовь обещала расцвести вдалеке от священников и обетов.
