Для Изабелы это не было новостью. Она не раз слышала, как её тетя возмущалась:
— Что они себе позволяют? Устроили тут дом свиданий! Так они отобьют у меня всех клиентов. О пансионе пойдёт дурная слава, люди будут думать, что здесь какой-то притон, и не захотят сюда поселяться.
Обычно Мариуза высказывала это Дженаро, требуя от него кардинально изменить ситуацию.
— Вы обязаны повлиять на своего сына, — говорила она. — Он должен найти другое место для свиданий. В таких ситуациях ответственность всегда берёт на себя мужчина!
— А вам случалось бывать в подобных ситуациях? — однажды подшутил над ней Дженаро.
Мариуза рассердилась:
— Ваши глупые шутки тут неуместны. Я, к счастью, никогда не связывалась с женатыми мужчинами, и мои постояльцы тоже никогда себе этого не позволяли!
— Да, вы счастливая женщина, — согласился Дженаро. — А вот Марии не повезло.
— Марию понять можно: она заботится о своём ребёнке, хочет, чтобы мальчик виделся с отцом. И я не могу ей прямо сказать, чтобы она прекратила эти свидания или вообще съехала отсюда. Поэтому я говорю вам: вразумите вашего сына, подскажите ему какой-то выход, или пусть он сам что-нибудь придумает!
— Если вы знаете такой выход, то я охотно воспользуюсь вашей подсказкой, — лукаво усмехнулся Дженаро. — Сам я ничего не могу придумать, и мой сын, насколько я понимаю, тоже оказался на это не способен.
— Вам нужно быть с ним построже. Пусть он живёт с какой-нибудь одной женщиной. Мне всё равно, с кем, хоть с Марией, хоть с Камилией.
— А если он любит их обеих? — спросил Дженаро, вызвав ещё большее неудовольствие Мариузы.
— И это говорите вы, пожилой человек? — принялась укорять его Мариуза. — По-вашему, это нормально — изменять жене? Может, вы тоже всю жизнь изменяли своей Розинеле? Или тут уже сказывается дурное влияние того позорного заведения, в котором вы работаете?.. Того пристанища порока!..
— Я никогда не изменял моей Розинеле. Я любил её! — с достоинством ответил Дженаро. — Жаль, что вы обо мне так дурно думаете.
Расстроенный незаслуженными упрёками Мариузы, он направился в свою комнату, но в коридоре ему встретился Маркус, они поговорили о том, о сём, и Дженаро сам не заметил, как стал изливать душу своему юному приятелю.
— Дона Мариуза права, — говорил он. — Я тоже не могу понять, как можно любить двух женщин одновременно. Может, ты мне что-то объяснишь? У тебя большой опыт по этой части!
— Да уж, — вздохнул Маркус. — Это тяжкий опыт. Вашему сыну не позавидуешь! Я хоть жениться не успел, а он, бедняга, вляпался!
