«Он говорит со мной как с последним ничтожеством», — подумал Сиру и в тот момент поклялся, что никогда не позволит Новаэсу помыкать собой.
— Я не буду вредить Медейрусам, — ответил он решительно и твердо.
— А ты оказался неблагодарным, — покачал головой банкир.
— Долг я тебе выплатил, — напомнил ему Сиру. Новаэс презрительно усмехнулся:
— А что ты будешь делать, когда проиграешься в очередной раз? Залезешь в карман к Медейрусам?
— Нет. Я буду честно выполнять поручение Эдуарду.
— Ну, тогда тебе снова придется занимать деньги у меня! — рассмеялся Руй.
— Не придется! — с вызовом ответил Сиру. — И ты не надейся, что сможешь помыкать мной.
Новаэс перестал смеяться:
— Когда Паула станет женой Родригу, ты вообще вылетишь из компании! Это я тебе обещаю!
Несмотря на столь странное завещание, уязвившее детей Эдуарду Медейруса, они, тем не менее, тяжело переживали его кончину.
Особенно страдал Рикарду, вынужденный скрывать ото всех свою невольную причастность к смерти отца. Он с самого начала предполагал, что отец видел, чем они с Паулой занимались, и как раз этого сердце его не выдержало. Не случайно же приступ настиг его в нескольких шагах от гимнастического зала. А последние слова отца – о женщинах, которые приходят и уходят, — окончательно убедили Рикарду в его виновности.
Он мучился, не зная, простил ли его отец перед смертью, и в тысячный раз пытался расшифровать то последнее напутствие, которое от него получил. «Поддерживайте и защищайте друг друга, что бы ни случилось», — говорил отец. То есть он прямо просил Рикарду: не делай подлостей за спиной у брата, открой ему правду о своих отношениях с Паулой!
Но как сказать об этом Родригу, если он и бее того убит горем? Недавно он поделился своими переживаниями с Рикарду:
— Я чувствую себя таким одиноким, осиротевшим. Ведь я всегда общался в основном с отцом, а не со сверстниками.
И это действительно было так. С отцом его объединяли общие заботы о компании. А теперь Родригу остался один-одинешенек. С братом и сестрой у него никогда не было душевной близости, с Паулой — тоже, несмотря на то, что он в нее влюблен.
«А существует ли такая близость между Паулой и мной?» — задал себе нелицеприятный вопрос Рикарду и не смог ответить на него положительно.
Но все же он пошел к Пауле и сказал ей:
— Мы оба знаем, отчего у отца случился тот последний, роковой приступ. И это гнетет меня.
— Мы тут ни при чем! — недовольно фыркнула Паула. — Это нянька виновата. Она же знала о нашем свидании в саду и не остановила сеньора Эдуарду, когда он туда пошел.
