И вот Клара вошла во двор, заваленный грудами металлолома. Чего тут только не было: и сетки от кроватей, и трубы, и чайники, и вышедшие из строя моторы. Два полуголых молодчика разбирали кучу, лежавшую посередине двора, отправляя медь к меди, олово к олову. Лохматый старик с седой бородой наблюдал за ними. Девушка-хромоножка с хорошеньким личиком проковыляла по ступенькам и широко улыбнулась Клементину, с любопытством поглядев на Клару.
— Вот и папа пришел, — сказала она.
Клементину не стал представлять Клару, он провел ее прямо на кухню и усадил за покрытый рваной клеенкой стол.
— Давай корми нас, дочка, — сказал он.
Шерли взялась уже за грубую миску, собираясь положить из закопченной кастрюли фасоли, но Клара сказала:
— Спасибо! Я не голодна.
— Она брезгует нашей едой, Шерли, — громко заявил Клементину. — Но ты можешь не волноваться, здесь все чисто.
Клара вспыхнула:
— Зачем ты так говоришь? Ты же знаешь, что это неправда? — сказала она.
— Да брось ты свои финти-минти, никого ты тут не обидишь, мы люди простые, не нравится, так и говори!
Щеки Клары запылали, а из глаз чуть не брызнули слезы. Да, ей тут было не слишком-то уютно, но она пришла сюда с открытой душой, с готовностью принять всех, кто тут живет. Она не боялась бедности. Живя в богатом доме, она и сама была совсем не богата. Так за что было ее обижать? Оскорблять? Издеваться?
— Понюхала наш запах? — гнул свое Клементину. — Я тебя специально сюда привел, чтобы ты полюбовалась на нашу грязь. Я не преувеличиваю, когда говорю, что мне путь в твой мир заказан, у тебя все красиво, а у меня вот так!
— Чего ты хочешь? Чтобы я ушла? Чтобы оставила тебя в покое? — В голосе Клары звенели слезы, но она сдерживалась. Она не хотела ссоры, она любила этого человека. Неужели он не понимал, сколько он для нее значит? Что он для нее — вся жизнь?
— Тебе виднее, — уклончиво сказал Клементину. — Но не мне встречаться с аристократами, с которыми ты живешь. Теперь ты это поняла.
Клара встала и молча пошла к машине.
— Приезжайте к нам! — жалобно сказала Шерли.
— И где это ты нарыл такую женщину? — спросил с невольным восхищением Аженор.
Агустиньо и Куколка провожали Клару как королеву. Один открыл ей дверцу машины, другой закрыл ее. Они не знали, как ей угодить, что сделать, чтобы понравиться. И, наверное, их забота и рвение хоть немного смягчили отчаяние Клары. Как бы ни старался Клементину заставить ее поверить, что привез ее в логово зверей, но вокруг были люди, и совсем не злые. Но что же творилось с Клементину? Почему он прогнал ее? Вот о чем неотступно думала Клара, и слезы закипали у нее на глазах.
