Пока женщины говорили между собой, доктор Андради откланялся и ушел, и Сезар и Эдмунду тоже выяснили отношения. Эдмунду петухом наскакивал на Толедо, а тот насмешливо выслушивал его, пока, наконец, не подвел итог, жестко и твердо.
— Может быть, вы даже помолвлены, — сказал он, — и у вас грандиозные планы на будущее, но все они не стоят ломаного гроша, потому что Лусия знает, что любит только меня, и она ко мне вернется.
Вполне возможно, что мужской разговор кончился бы дракой, потому что стерпеть такой ответ сеньору Эдмунду было очень трудно, но тут вернулись женщины, и победительница Лусия увела своего разбитого в пух и прах жениха.
— Что здесь случилось? — нервно спросила Марта.
— Многое, — ответил Сезар, и так оно и было.
Дома Марта поговорила с Энрики. Теперь не жена, а мать говорила ему о необходимости обзавестись как можно скорее собственным домом. Но что он мог поделать? Только развить бурную деятельность в офисе, что он и сделал.
— Мы снесем эти два склада и построим на этом месте сеть магазинов, — заявил он Анжеле. — Нужно пригласить инженеров и...
— Не нужно, — спокойно сказала Анжела. — Мы только что построили наш Центр, у нас стабильное количество покупателей, и своими перестройками мы только отпугнем их.
— Хорошо, я посоветуюсь с отцом, — проговорил Энрики.
— И отвлеку его внимание от денег, которые перевожу за границу, — снова закончила Анжела. — Я пока с ним не советовалась по поводу твоих грандиозных замыслов, поскольку ты попросил меня повременить. Но предупреждаю: если твоя бредовая мечта о собственном казино и отеле в Атлантик-Сити рухнет, я тебя защищать не буду.
— И не надо! Лучше позволь мне приехать с очередной крошкой вечером к тебе. Мне просто необходимо оттянуться.
Вот уже второй или третий раз Энрики обращался к ней с подобными просьбами. В первый раз от неожиданности Анжела согласилась, но устраивать из своего дома дом свиданий она не собиралась. За кого он, в конце концов, ее принимает? И почему совершенно не щадит ее чувства?
Видя, что Анжела не торопится с приглашением, Энрики счел необходимым пояснить, считая, что его пояснения успокоят лучшего друга, как он называл исполнительного директора:
— Это лучшая манекенщица Рафаэлы. Ну, помнишь, на дефиле она сама меня потащила в примерочную, а ты же нам и помешала. Сказала, что Вилма нас видела и может быть скандал. Теперь пришло время искупить свою вину и дать возможность свершиться неизбежному.
