Ее, Марту, Сезар никогда не любил той глубокой любовью, которая делает женщину спокойной и позволяет равнодушно смотреть даже на мимолетные увлечения. Она была хорошей женой, но не была женой любимой, и поэтому сейчас готовилась к борьбе, собираясь отвоевывать то, что принадлежало ей по праву. Она не собиралась выкидывать на помойку свою прожитую жизнь, она хотела пожинать плоды нажитого. Еще раз взглянув на себя в зеркало, она осталась довольна собой — вкус никогда не изменял ей, она была как всегда элегантна, подтянута и моложава.
Она поспешила к Гильерми, его привезли из клиники накануне, и она хотела знать, как он провел ночь. Если Александр был самым положительным из ее сыновей, то Гильерми самым красивым, а у Энрики было больше, чем у других, жизненной хватки и силы. Каждым она гордилась и за каждого переживала. Сейчас она надеялась увидеть сына довольным и посвежевшим, он ведь так хотел вернуться домой...
Каждый день она надеялась на чудо. А что если оно, наконец, произойдет сегодня? Все кошмары останутся позади, и ее встретит спокойный и счастливый мальчик, который скажет:
— Доброе утро, мама! Как мне хочется поскорее взяться за дело!
И они соберут семейный совет и решат, что лучше подходит Гильерми, какую часть семейного бизнеса он возьмет на себя, и Сезар будет руководить первыми шагами сына, заботливо и внимательно, как когда-то учил его ходить. Он сделался калекой, но теперь пошел на поправку.
Однако когда Марта вошла в комнату сына, то поняла, что мечты — это только мечты. Гильерми встретил ее тяжелым равнодушным взглядом, хоть и раздвинул губы в улыбке. Но глаза не улыбнулись, не шевельнулась и душа навстречу материнской любви. Он лежал потухший, отяжелевший. Но и к этому она привыкла. И была рада тому, что он дома и относительно спокоен. Куда больше ее напугала бы веселость и особый блеск в глазах.
— Луиза принесет тебе все, что ты захочешь, — сказала она, желая зажечь в нем хоть маленькую искорку удовольствия.
— А я ничего не хочу, спасибо, мама, — ответил сын.
— Я так рада, что ты наконец-то с нами, — ответила она и нежно погладила его по щеке.
— Я знаю, что братья недовольны. Они хотели совсем другого...
— Мы все хотим одного, Гильерми, только одного — чтобы тебе было хорошо. — Чтобы тебе было хорошо...
Он кивнул, но Марта поняла, что даже ее присутствие тяготит сына, и вышла со стесненным сердцем. Клары опять не было дома, и она собралась всерьез поговорить с ней и выяснить, что же с ней творится. Или она так привыкла жить у Анжелы, что теперь при всяком удобном случае бежит к ней?
