Они пришли в гостиницу, где Лусия заказала номер на госпожу и господина Толедо. Между ними не было преград.
— Я не думал, что доживу до этого счастья...
— Люби меня, как любят в последний раз в жизни!
Слова Лусии оказались пророческими. Утром Сезар вернулся к Марте, чтобы сказать о разводе. Его встретил бледный Александр:
— Папа! Наконец-то!
— Что-то случилось?
— Да, страшное. Гильерми убил человека. Сейчас он в тюремной больнице. Мы немедленно возвращаемся, я уже заказал билеты.
Сезар быстро написал на карточке несколько строк, попросил портье передать записку женщине, которая, как он объяснил, была с ним.
— Вы помните ее, она вчера стояла здесь, в этом холле. Такая интересная, в светлом пальто. Она ждет меня на вокзале. Поезд уходит в 18 часов. Второй вагон... Вот деньги на такси. Передайте ей эту записку. Очень важная записка, прошу вас, передайте.
— Конечно, сеньор Толедо.
Весь долгий путь до дома Сезара преследовали два видения: Лусия, спящая у него на плече и… Клементину да Силва, прирожденный убийца.
Клементину лежал на диване и смотрел на спящего отца. Вот уже десять дней как он дома, а Аженор не вымолвил ни слова. Ни «здравствуй», ни «прощай», даже за столом старался с Клементину не садиться. Но Клементину не гордый, он стерпит все: и месть Сандры, и неприязнь отца. Впереди у Клементину была цель, которую он желал достичь во что бы то ни стало. И он добивался своего, неуклонно и методично.
Для начала он соорудил себе рабочее место в фургоне, где жил Жаманта. Потом попросил Жаманту разыскать ключ от старого шкафа — Клементину был осторожен и аккуратно прятал чертежи и порох. Часто он ловил на себе любопытные взгляды Жаманты, но подносил пальца к губам и, глядя дурачку в глаза, шепотом предупреждал; «Жаманта Должен молчать». Дурачок кивал головой: «Жаманта никому не скажет...».
Занятия в фургоне не мешали Клементину думать о настоящей, главной, работе. Найти работу в Башне было главной его задачей. Но пока она не поддавалась быстрому решению. Однако он исправно каждый день приходил к Башне, внимательно осматривал ее конструкцию и людей, что работали в ней.
Неожиданное решение подсказала ему младшая дочь. Как-то за разговором Шерли обмолвилась:
— Я знала, что Бог накажет Сандру за ее зло. К ней уже приходила родственница Александра (от Клементину не укрылось, как сверкнули глаза дочери при упоминании этого имени) и ругала ее.
Клементину насторожился.
— А что еще говорила тебе Сандра об этой родственнице?
