Ни черта он не может знать. Никогда в жизни, сколько я его помню, не интересовался социалкой либо благотворительностью. Но совесть у него есть.
— Не думаю, что я в курсе. Финалистка, говорите? Напомните код проекта.
— «Шули».
— А-а, дохлая крыса. Да. Сами откуда?
Правду.
— Бутовская хорда.
— М-м. И как там, непросто?
— Да не, сейчас ничего. Я в магазине работаю. На жизнь хватает, даже остается, но копить не получается.
— Ага. И о какой сумме идет речь? Сколько вам нужно?
120, потом 125.
— Сто двадцать тысяч. Точнее, сто двадцать пять, но…
— Ну, это деньги небольшие. Но я думаю… Да!
Он сделал изящный жест, показывая, что говорит по удаленке.
— Здравствуй, Вадимчик. Что у тебя?… Пять минут одиннадцатого? А должен был позвонить в одиннадцать, да. Извини. Ну представь, что сейчас одиннадцать утра… Ладно, проехали. Извини меня, пожалуйста. Так что у тебя с метроулицей? Да. Да. Колоссально!.. Навигация световая? Это надо обсудить…
— А почему ты велел сказать — сто двадцать пять? — спросила Шули внутри головы.
Потому что ровно столько он тратит в месяц на эскорт-услуги. Это был контрольный в голову для его совести.
— На охранника? И что?
Потом объясню. Он закончил, едем дальше.
— Да. Прошу прощения. Значит, сто двадцать пять. Знаете, я думаю, эту проблему мы с вами сейчас решим. Но чтобы все было серьезно — я хотел бы получить от вас в подарок рисунок. Обменяемся подарками.
Хочет проверить, что ты та самая Шули, которая участвовала в конкурсе и финале. Давай.
— Что для вас нарисовать? — Шули вытащила из-за пазухи свернутый планшет.
— Что-нибудь из своей жизни, — весело сказал Иноземцев. — Но только что-нибудь хорошее, лады? Не крысу!
— Крыса вообще-то была ничего, она не виновата, что подохла. Но ладно.
…Девица давно ушла, и дела не ждали, а Роман Иноземцев все рассматривал рисунок на экране. Женщина сидит на полу, у решетки древнего какого-то кондиционера. Печальный античный профиль. Голова покрыта платком смирения, коленки голые. Держит двумя пальцами ампулу с розой… Он закрыл рисунок, перевел взгляд на панорамное окно, на город вдалеке — голубоватый, едва видимый сквозь купол, нереально прекрасный.
Это движение, когда она крутанула стило, как ножичек, через средний палец, и открылось меню каллиграфии. И щелчок указательным пальцем — перед тем как пальцем же наносить желтую тонировку. Так делал только один человек, больше никто этих чит-кодов не знал. Собственно, разработчики их и добавили в десятую версию по его просьбе. И этого человека давно не было в живых.
