Ну вот. Теперь ты эксцентричная артистка, одета, как быдло, не потому, что ты быдло, а потому, что презираешь потребительство. Что крутишься? Все хорошо, так и надо. Они это слопают. Тут и не такие бродят.
В огромном холле эксцентричную артистку ожидало новое потрясение. Не тихая музыка отовсюду, не световой экран на потолке, будто и не было сверху двухсот этажей. Даже не умопомрачительный запах настоящего кофе, который Шули знала по магазинским пробникам, а здесь он в воздухе бесплатно, прямо так, потому что его тут варили и пили…
— Ва!.. Что это?
Цветы. Продают их тут. Это розы.
— Настоящие? Дыланн! Они же вымерли! О! О-о!
Не все вымерли. Немного осталось, для самых богатых. Это тоже розы, только белые. Гладиолусы. Гортензия. Нет, не из бумаги, просто так выглядит. А это, в коробочке, цветок магнолии.
— Я могу вам помочь? — спросила девушка за прилавком, с вышитой розой за груди.
— А? Н-н…
Я артист.
— Я артист. Извините, пожалуйста, засмотрелась. У вас очень красивые цветы. Я сейчас по делам, не могу купить, но потом еще подойду.
— Я рада, что вам понравилось. Хотите, возьмите розу?
— Ой, а можно?
— Можно. (Шепотом.) Она все равно сломалась, в букет не пойдет. Подождите, я вам воды налью в ампулку.
Все любят артистов.
— Ага. Так мило. Залинке отнесу, вот она обрадуется.
Ну хватит веселиться. Ты сейчас по делам. Стой тут, жди, когда кто-нибудь вызовет лифт на сто двадцатый. Зайдешь в лифт вместе с ним. Там позвонишь по переговорному устройству, назовешься, тебя впустят. Скорее всего. Он всегда был любопытным.
Ее впустили. За дверью с табличкой «ГЕЛИЙ. Дизайн городской среды» было много чистоты и блеска, и зловеще предупредительная красавица — помощница Романа Никитича. Роман Иноземцев оказался похож на того старого индейца внизу, только костюм не кожаный, а обычный, и волосы связаны в хвост. Он указал Шули на стул и вопросительно поднял брови.
— Здравствуйте. Меня зовут Анна Гедианова. Я участвовала в конкурсе рисунка и прошла во второй тур, потом мне сказали, что я прохожу в финал и чтобы я собирала деньги для обучения. Но у меня нет денег, чтобы учиться на дневном отделении. Скажите, пожалуйста, кто мне может помочь?
— Хм. Встречный вопрос: а почему ко мне?
Читала интервью с вами в 4Q.
— Я читала интервью с вами в Четыре-Кью. Вы там говорили про элитарность и отсутствие социальных лифтов в современном искусстве. Что рисовать может только один процент населения, а это неправильно. Я подумала, что вы можете знать.
