Бабушка велела кланяться и передать, что просит прощения | страница 55
Странные они все-таки, эти люди, Эльса давно поняла. Ну хоть бы кто-нибудь не среагировал на звон монет о каменный пол! Нет, все непременно останавливаются и смотрят вниз.
Руки шарили в поисках монет, преследователи оказались временно обезврежены, а у Эльсы появилось еще несколько секунд форы, и она побежала.
Эльса слышала, как они карабкаются по забору. Удобные практичные ботинки для динамичной жизни скрежетали о стальную сетку-рабицу. Еще мгновение — и ее схватят. Эльса бросила взгляд налево, в сторону парковки: «ауди» еще не приехала. Потом направо, в серый хаос улицы и черную тишину парка. Снова налево. Наверное, это лучший вариант — если папа, конечно, хоть раз в жизни приедет вовремя. И снова направо — страх раздирал дыру где-то в желудке от одного вида парка, мелькавшего за ревущими грузовиками.
Эльса вспомнила бабушкины истории из Миамаса, о том, как один принц на коне спасся от целого сонма теней, загнавших его в самый темный лес Просонья. Тени — это самая мерзопакостная мерзость, когда-либо рожденная фантазией человека, но даже тени способны испытывать ужас, говорила бабушка. Даже эти подонки чего-то боятся. Ведь и у них есть фантазия.
«Иногда самое опасное место может стать надежным прибежищем», — сказала бабушка и поведала Эльсе историю о том, как принц на коне поскакал в самую чащу темного леса, а тени, шипя, остановились у опушки. Даже они не знали, что скрывается за деревьями, а ничего страшнее неизвестности нет. На месте неизвестности воображение рисует свои картины. «Перед лицом страха у фантазии власти больше, чем у реальности», — говорила бабушка.
И Эльса побежала направо. В нос ударил запах паленой резины — это тормозили шины об лед. В «рено» этот запах стоял почти всегда. Под вой клаксонов она лавировала между грузовиками и слышала, как преследователи вопят за спиной. Едва ступив на тротуар, она почувствовала, как самый ловкий первым схватил ее за ранец. Парк уже совсем близко, осталось протянуть руку навстречу темноте. Но было поздно. Падая в снег, Эльса успела подумать о том, что пинки и удары посыплются быстрее, чем она закроет лицо руками. Она поджала колени к груди и, зажмурившись, спрятала лицо, чтобы не слишком расстроить маму.
Эльса ждала глухих ударов в затылок. На самом деле это не больно, по-настоящему начинает болеть только на следующий день. Боль в момент удара совсем другая.
Эльса ждала, но ничего не происходило.
Она ждала, затаив дыхание.