— Я не нарочно! Это просто пыль! — в ужасе крикнула Эльса.
Кажется, Монстр принял ее извинения. Но все же отошел подальше. На протяжении трех-четырех вечностей он неподвижно стоял, заложив руки за спину.
Сначала Эльсе эта тишина нравилась, потом она почувствовала себя неловко, а немного погодя тишина стала невыносимой. Она уже перепробовала все занятия: барабанила по столу, выковыривала поролон из сиденья через маленькую дыру, нацарапала ногтем свое имя на мягкой поверхности деревянного подлокотника. Наконец Эльса не выдержала и спросила более обвинительным тоном, чем собиралась:
— Зачем ты носишь военные брюки, раз ты не солдат?
Из-под капюшона послышалось напряженное сопение.
— Старые брюки.
— Ты был солдатом?
Капюшон кивнул.
— Война — это плохо, солдаты плохие. Они убивают людей! — продолжала обвинять Эльса.
— Это другие солдаты, — тихо ответил Монстр.
— Все солдаты одинаковые! — взорвалась Эльса.
Монстр молчал. Эльса выцарапала ногтем на подлокотнике нехорошее слово. Дело в том, что она не хотела задавать ему самый главный вопрос, чтобы не показывать, как ей больно. Но удержаться она не могла. В школе считают, что это ее главная проблема. Она совсем не умеет сдерживаться.
— Это ты показал бабушке Миамас? Или она тебе?
Она словно выплюнула каждое слово. Капюшон замер, но дыхание не прекратилось. Только Эльса собралась повторить вопрос, как из-под капюшона раздался голос:
— Твоя бабушка. Показала. Когда был ребенком.
Он сказал это, как, впрочем, и все остальное, на обычном языке. Но слова как будто не дружили между собой.
— Ты был как я? — уточнила Эльса, вспоминая фотографии волчонка-оборотня.
Капюшон кивнул.
— Она рассказывала тебе сказки? — тихо спросила Эльса в надежде, что ответ будет отрицательным.
Капюшон кивнул.
— Вы встретились на войне? Поэтому она назвала тебя Волчье Сердце? — спросила Эльса, не глядя ему в глаза.
Ревность росла внутри, как опухоль, и Эльса решила прекратить эти расспросы. Но капюшон снова кивнул.
— Лагерь. Лагерь для бегунов, — послышалось в темноте, в которой виднелась одна борода.
— Это называется лагерь для беженцев, — поправила Эльса и уточнила: — Это бабушка тебя сюда привезла? И поселила в нашем доме?
Из-под капюшона донесся протяжный выдох.
— Жил в разных местах. Разные дома.
— Приемные семьи?
Капюшон кивнул.
— Почему ты там не остался?
Капюшон медленно повернулся туда-сюда.
— Плохие семьи. Опасные. Твоя бабушка забрала меня.
— Поэтому ты, когда вырос, стал солдатом? Чтобы ездить везде вместе с бабушкой?
