Облака бежали по темному небу, заволакивая луну и звезды. Свежий ночной ветерок обвевал лицо Белль. Экипаж графини мчался обратно в предместья. Волнения вечера улеглись, и веки Белль отяжелели. К тому времени, как они подъехали к особняку, она еле сдерживала зевоту. Услужливый Мушар вновь был наготове, чтобы помочь им выйти.
— До свидания, госпожа графиня, — грустно сказала Белль. — И снова спасибо за все.
Графиня уловила меланхоличные нотки в ее голосе:
— Что такое, дорогая? Откуда эта грусть?
— Нет — нет, мадам, мне вовсе не грустно… Не хочу показаться неблагодарной, но… — Белль посмотрела в глаза графини. — Я бы не прочь остаться здесь. Навсегда. И чтобы Страна Грез была реальностью.
Графиня убрала прядку волос со лба девушки. Ее пальцы были холодны, как мрамор.
— Но какая разница, реальна Страна Грез или нет? Жизнь трудна, а в книгах всегда можно найти отдушину. Погрузиться в книгу с головой — это так естественно! Разве это не то, что ты всегда делала? А здесь твоя собственная история! Так что плохого с тобой может в ней случиться?
Белль кивнула. Графиня была права.
— Ты просто очень устала, моя дорогая. Хорошенько выспись и возвращайся ко мне сразу, как только сможешь.
Она прикоснулась ледяными губами ко лбу Белль и величественно поплыла вверх по ступеням. Двери особняка захлопнулись за ней. Белль услышала негромкое покашливание.
— Прошу, мадемуазель, вам туда. — Голос Мушара прозвучал как похоронный колокольный звон.
Белль пошла за ним через площадку перед лестницей к узкой тропинке, уводящей в рощу. С удивлением она обнаружила, что за то время, пока они с графиней были в Пале-Рояль, заросли деревьев, окружавшие особняк, превратились в сплошную чащу, а розовые кусты сплошь покрылись длинными острыми шипами.
— Выход… он все там же? У ворот? — спросила она Мушара.
— Выход там, где он всегда и был, мадемуазель, — ответил тот и протянул ей огарок свечи, с которой она пришла в Страну Грез в первый раз.
