— Ага, снимать и заниматься запретной магией! Дитрих, инора Вернер на такую глупость была не способна!
— Некоторые практики при произнесении заклинаний требуют снимать с себя абсолютно все, в том числе и артефакты, — заявил он.
— Не думаю, что инора Вернер на такое бы пошла, — уже с меньшим пылом ответила я.
Представить столь серьезную даму, какой была моя наставница, в голом виде и без артефактов — в этом мое воображение отказывало напрочь. Она всегда была такой солидной, с аккуратной прической, из которой никогда не выбивалось ни единой прядки, такой затянутой в тугие корсеты, впрочем, не столь уж сглаживающие ее солидные объемы. Но двигалась она легко и точно. Я еще раз попыталась ее представить безо всего и в ужасе помотала головой. Дитрих рассмеялся.
— Дитрих, это же практикуется только в традиционной магии, — вспомнила я.
— Честно говоря, о запретной я мало чего знаю, — ответил он. — Только что она оставляет характерные следы, которые ни с чем другим не спутаешь. В доме Вернер сработало именно такое, это точно могу сказать. А все остальное — она, не она, да еще в каком виде — это только догадки.
— Но вы же подозреваете Штефана. — Я даже не спросила, настолько была уверена.
— Эггера? С чего вы взяли, Линда? Только с того, что пришел Кремер с намеками, что Эггер вовлекает его жену во что-то нехорошее?
— Но как же… — растерялась я. — Вы говорили, что они родственники и что он на меня влиял…
— Из этого не следует, что Эггер мог убить Вернер. Напротив, смерть вашей наставницы ввергла его в панику. Он испугался, что раскроются его неблаговидные дела и карьера окажется под угрозой.
— Но он мог случайно, — предположила я с азартом, удивившим меня саму. — Не собираясь этого делать. Прийти в ярость, как сегодня при разговоре с вами, а останавливать его было некому.
Да уж, выглядел сегодня Штефан страшновато, пусть в руках его собиралось всего лишь что-то из погодной магии. Но такой «погодник» мог запросто прикончить соперника, даже не задумавшись, что делает. Он не выглядел вменяемым. Да и прошлый раз, в подъезде, его остановил только вопль соседки. А если при личном разговоре с инорой Вернер пошло что-то не так и останавливать было некому? Правда, он утверждает, что с ней не общался, но мог же нанести один-единственный визит?
— А запретную магию использовал, чтобы замести следы? — ехидно сказал Дитрих. — Линда, это несерьезно.
— Почему? — не согласилась я. — Никаких следов не нашли.
