Асусена уже собралась идти в школу, а Кассиану — строить лодку, когда у дома остановился «джип».
— Мама! — воскликнула Асусена и помчалась ей навстречу.
Кассиану и Рамиру тоже вышли на террасу. То, что они увидели, заставило их остолбенеть: лицо Серены было в ссадинах, а платье — перепачкано кровью.
— Ты попала в аварию? — бросился к ней Рамиру, опомнившись первым.
— Нет, — холодно отстранила его Серена. — Я привезла тебе ветки, чтобы ты мог сладить крышу над головой. Колья вырубишь сам и построишь такую же хижину, как ту, что я сейчас сожгла. Ничего, Рамиру Соарес, ты сумеешь отстроить ваше любовное гнездышко.
Он, не сказав в ответ ни слова, сел в «джип» и уехал неизвестно куда.
А Кассиану помог матери войти в дом, наказав Асусене срочно найти бинт и перевязать раны. Серена, однако, воспротивилась:
— Ничего не надо делать, сынок. Ты прав, я вся в ранах. Но эти раны не снаружи, а внутри, в моей душе. И пока они не заживут — бинты мне помочь не смогут. Оставьте меня, пожалуйста, одну. Я должна прийти в себя после всего, что случилось.
— Но что случилось, мама? Скажи нам, — взмолилась Асусена.
— Оставь ее, — строго сказал Кассиану. — Не видишь разве, в каком она состоянии?
Полдня Серена провела запершись в спальне, а затем домой вернулся Рамиру и потребовал открыть дверь. В «джипе», кстати, веток уже не было. Из спальни не доносилось никаких звуков, и Кассиану испугался, что мать может наложить на себя руки.
— Я не позволю ей этого сделать, — заявил Рамиру, взяв в руки топор. — Серена, если ты стоишь у двери, то лучше отойди, потому что я сейчас ее высажу.
— Не стоит, — подала наконец она голос. — Я сама открою. Вот, возьми. Это узел с твоим барахлом. Убирайся из дома, Рамиру!
— Какая муха тебя укусила? С чего ты вдруг взбеленилась? — пытался он угомонить жену.
— Я больше не обязана перед тобой отчитываться. Ты свободен, и я свободна.
— По-моему, ты спятила.
— Нет, я никогда еще не рассуждала так здраво, как сейчас, — возразила Серена.
— Но не можешь же ты выгнать меня из дома, даже не объяснив причины!
— А ты можешь жить с одной женщиной и думать о другой? Ты предал меня! Сломал мне жизнь! Я думала, что муж меня любит, а он все эти годы любил другую!
— Серена, о чем ты? Вчера у нас все было так хорошо!
— Нет, это не со мной ты ложился в постель, не меня ласкал. Ты думал в это время о Летисии, произносил ее имя. Конечно, твой выбор оправдан: она нежнее меня. Ее руки не огрубели от стирки и не пахнут луком, как у меня. Ведь я сама готовлю еду нашим детям. Морская вода просолила мои волосы, а ветер спутал их. Солнце сожгло и высушило мою кожу. От бессонных ночей, когда я помогала тебе чинить снасти, у меня появились морщины. Я представляю, как тебе тяжко ложиться в постель со мной, а думать о ней… О шелковом белье, дорогих духах, белой коже…
