Трудно передать тот высокомерно-поучительный тон, каким изрекла свою неоспоримую истину Режина.
- А кто тебе сказал, что так будет? – разозлился Аделму.
- Мне и говорить не надо! Я знаю. – Режина вздернула подбородок. – Я же не идиотка. И пока дураки придумывают всякие реформы, умные управляют ими и ведут в нужную им сторону.
- Мне не интересно, кого ты считаешь дураком, а кого умным. На это мне наплевать. А не наплевать на то, что Глэдис доберется домой темной ночью, и не на автобусе, а пешком!
- Ах, как дорога нам эта ощипанная курица! Подумать только, она натрудит свои кривые лапки! Ты что, ухаживать за ней вздумал?
Глаза Режины презрительно сузились.
- Хватит валять дурака, Режина, - устало сказал Аделму. – Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Твое отношение к людям мне всегда было противно. Я его не выношу и говорю тебе об этом прямо.
- К людям? – расхохоталась Режина. – К каким людям? Всякие Глэдис, Лусилени – это же второй сорт! Мы к ним не имеем ни малейшего отношения!
- Мы? Кто это мы? Мы с тобой? – Аделму смотрел на молодую женщину с недоумением.
- Нет! Первым сортом нужно родиться! – гордо ответила Режина. – Тебе им не стать никогда. Ты родился рабом и рабом умрешь. И для меня ты тоже раб. Так, постельная принадлежность…
Аделму повернулся к машине, потом бросил через плечо:
- Мне кажется, ты об этом пожалеешь.
Режина гордо прошествовала к себе в кабинет. Она была довольна собой, потому что должна была поставить на место зарвавшееся быдло. Но, закрыв за собой дверь, уже раскаивалась в том, что наговорила Аделму. Уже понимала, что просто сорвала накопившееся за день зло.
Хотя, если говорить правду, сказала т, что думала. Она не равняла себя со всякими там… И если бы они вновь заговорили с Аделму на ту же тему, они снова поссорились бы.
Сначала Режина хотела позвать Аделму к себе в кабинет, но потом передумала. Для него это было бы обидно.
Она погасила свет в кабинете и вышла. В холле стоял Аделму. Сердце Режины радостно дрогнуло. Он ждал ее, он хочет с ней помириться!
И тут же строптиво задрала голову.
- Ты ничего не хочешь мне сказать? – спросил Аделму, перегородив ей дорогу.
- Ты сам виноват, что я наговорила тебе лишнего. У меня сегодня и так голова кругом идет, а ты прицепился со своими секретаршами.
Режина говорила с пренебрежением, а глаза ее уже впились в Аделму, уже искали его взгляда.
- Ты меня приревновала? – настойчиво спрашивал Аделму. – Или в самом деле считаешь, что я тебе неровня?
