- Я о нем совсем забыла, кажется, амнезия – заразная болезнь. Но я еще вполне могу рассчитывать на себя. Мне незачем одалживаться чьей-то добротой.
- Не волнуйся, тебя мало кто вытерпит. – Валдомиру отодвинул тарелку и поднялся.
- Марсия, скажи своему отцу… – испуганно начала Элеонор, но Валдомиру оборвал ее:
- Скажи своей матери, Марсия, что ее дочь слишком заигралась!
- Ты считаешь, что я не смогла бы притвориться немощной?
- Пойдемте пить кофе в гостиную. – Элеонор поднялась из-за стола. За ней последовали остальные. Алвару наклонился к жене:
- Ты перегибаешь палку.
- Разве? Это только начало. – Режина с высоко поднятой головой прошествовала мимо растерянной Инес.
Элеонор вернулась домой с головной болью. Выпила таблетку и позвонила Нане – ей не терпелось поделиться впечатлениями. Нана не заставила себя долго ждать. Она удобно устроилась в мягком кресле, закурила и вся обратилась в слух. Элеонор рассказывала так подробно, что Нана словно сама сидела за чайным столом и слушала, как Режина начала сравнивать Инес с приблудившимся щенком, которого их семя когда-то пригрела: «Он тоже, как и Инес, попал под машину, как и Инес, был одинок. Но Тадену, щенок, в отличие от Инес, был породистым, папа»… Нана представила, как бедная Инес выскочила из-за стола, как метал молнии и грохотал Валдомиру, как гнал Режину из дома, замахивался на нее… Но то, что на место Режину поставила никому не известная мулатка Клариси, ей представлялось с трудом.
- Представляешь, Нана, вдруг встает эта девушка и обращается к Режине: «Ты, мраморная принцесса». Все, что Клариси говорила, было чистой правдой: Режина весь вечер старательно и изощренно унижала их. Ответ Клариси был жесток, но вполне справедлив. Что и говорить, девочки всем обязаны отцу. Он всегда стоял у них за плечами с деньгами, с возможностями, готовый решить их любую проблему. Клариси – настоящий адвокат, умеет заставить себя слушать. Знаешь, как подпрыгнула Режина, когда услышала, что «она избалованная грубиянка, привыкшая жить за чужой счет. И даже мужа себе купила на деньги папы».
- Представляю, что устроила Режина.
- Устроила бы! Но подоспел Валдомиру. Я целый вечер не давала ему сорваться. Но уж тут он пошел вразнос. Вспомнил все: что ему не дают есть его любимую маниоку и козлятину с картошкой, что все плюют на его чувства, что никто не считается с ним, не уважает его, а он требует уважения… И тут, - Элеонор поднялась с дивана, - встала Инес и громко, на всю комнату, сказала: «Я тебя очень уважаю и буду уважать всегда, что бы ни произошло…» Боже, я совершенно измотана. Умираю без чая, мне необходимо запить этот страшный ужин.
