– С чего вы взяли, что я убегаю от собственной боли?
Доктор Браун и сам не заметил, как вместо того, чтобы задавать вопросы о своем пациенте, начал задавать вопросы о себе.
– Я говорю, что вы не обнимаете, не целуете и не любите своего сына, а вы продолжаете играть со мной в шахматы. Вы запираете свою боль и ведете себя так, словно ее на самом деле нет. Это опасно, это очень опасно, поверьте мне.
Мой ход: Е8-D7. Шах и мат, доктор Браун!
До свидания!
Безымянный замолчал, он явно больше не намерен был вести беседу. Фредерик все понял без лишних слов и в глубоких раздумьях покинул этого странного человека с повязкой на глазах.
* * *
«Запираю ли я на самом деле боль в себе? Ему рассказал о моей семье доктор Стенли, так как никому в этой лечебнице больше не известно о Мэри и Доне. Что за игру он ведет со мной? Действительно ли семья его погибла или это такая же выдумка, как и все, что он сегодня сказал?» Доктора волновали эти и другие вопросы, на которые мог бы дать сомнительные ответы его собеседник, если бы он, доктор, успел их задать во время игры.
Сегодня доктору Брауну удалось наконец познакомиться с юношей-аутистом.
– Доброе утро, Уильям.
– Доброе утро, – сказал совсем еще молодой человек, на которого Фредерик смотрел не как на пациента, а как на собственного сына. У мальчика в этот раз были зеленые, как хвоя, глаза. Им было свойственно меняться.
Он теперь не слушал музыку, а внимательно изучал свои фотографии на стене. И даже не взглянул на своего нового собеседника.
– Меня зовут доктор Браун, но если ты хочешь, то можешь звать меня Фредериком.
– Очень приятно, доктор Браун. Меня зовут Уильям Бах, если вам не сложно, то называйте меня по имени. Люди, впервые услышав мою фамилию, начинают задавать глупые вопросы. Всем кажется, что немецкий композитор может мне кем-то приходиться. Из-за этого в глазах окружающих я теряю свою индивидуальность.
– А это не так, Уильям?
– Нет.
– Хорошо, я не стану называть твою фамилию во избежание ненужных помех. А свою индивидуальность, юноша, поверьте, в моих глазах вы не утратили из-за своей громкой фамилии.
– Спасибо. Моя фамилия громче, чем жизнь.
– Не стоит из-за этого расстраиваться. Многие живут без одной руки, ноги и почки, они спят и видят вашу трагедию. И представьте себе, они мечтают носить вашу фамилию.
Доктор Браун сделал несколько медленных шагов вперед и остановился. Ближе подходить уже было опасно. Нужно было оставить юноше как можно больше собственного пространства, чтобы он чувствовал себя в полной безопасности.
