— Популярная Белочка.
— Сударыня Ирма ее учить колдовать будет! Представляешь?
— Пытаюсь представить, — криво улыбнулся альд, не разделяя восторги сына.
Олли, переполненный впечатлениями, делился новостями с отцом, а тот всю дорогу домой пытливо разглядывал меня. И я никак не могла отделаться от ощущения, что вопреки моим попыткам скрыть свое истинное состояние он прекрасно все знает и видит. Оказавшись в теплой прихожей, скинула манто, сняла сапожки, которые Арво принес от мастера еще днем, и, переобувшись в туфельки, побрела наверх.
— Белла! А как же солдатик?! — в недоумении воскликнул лисенок, и я, механически развернувшись, пошла обратно. Что бы там ни творилось на душе, а обещание сдержать следовало.
Только далеко уйти не получилось. Арво перехватил меня, поймав за руку, а сыну сказал:
— Ты беги пока в мастерскую, краски приготовь и подумай, как именно будешь разрисовывать игрушку. А мы с Белочкой потолкуем тут. О своем, о взрослом.
Вот он и настал… час расплаты. Я дернулась, но как-то вяло. Тем не менее альд выпустил мою кисть, правда, лишь для того, чтобы обнять меня сзади. Из этой ловушки так просто не вырвешься, да и не было у меня сил вырываться. Едва его ладони легли на плечи, как я растеряла всю свою стойкость.
— А золотую можно взять? — Олли посмотрел на меня, покорно стоявшую на месте и даже не пытавшуюся убрать руки Арво.
Я очень старалась выглядеть не сильно расстроенной, чтобы не рушить творческие планы малыша. А еще я отчаянно пыталась не разреветься, хотя это было все сложнее. Особенно сейчас, когда большой, сильный, заботливый мужчина обнимал меня, явно собираясь выспросить все подробности визита к ведунье. Признаться? Нет? Вдруг он выгонит меня за эти бесовы чары, которые я плету, как паук паутину, сама того не замечая? Кому охота быть зачарованным? Мне бы такое точно не понравилось. А ему?
— Бери, — разрешил папа-лис, и малыш убежал вприпрыжку, радостно размахивая хвостом, а мы остались вдвоем.
— Расскажешь сама или клещами слова тянуть? — проговорил альд, разворачивая меня лицом к себе. — Что эта… что Ирма тебе там наплела? Свадьбу небось нагадала, да? Скорую. Перебьются! Не отдам я тебя жениху. А если явится сюда, глотку ему перегрызу, обещаю. Так что даже не переживай из-за герцога.
— Да при чем тут герцог! — вырвалось у меня, и, не в силах больше сдерживаться, я все-таки расплакалась, уткнувшись лбом в его грудь. Совсем как в детстве, когда слезы были лишь проявлением эмоций, а не показателем слабости. — Я… ты… я тебя приворожи-и-ила…
