Горский стал на краю обрыва, подозрительно уставившись на детектива.
— Валенса, долго вы еще собираетесь возиться?
— Сейчас, сейчас, — откликнулся он. — Здесь замок, бросьте мне нож.
Майор не спешил удовлетворять его просьбу. В его голове, наверное, продолжал нервно щелкать «счетчик доверия». Спускаться Горскому не хотелось: он видел, как дрожащий раскаленный воздух поднимался над ямой. Одна искра и все вспыхнет.
— Это всего лишь нож, — сказал детектив. — Что я сделаю ножом, когда у вас винтовки?
Это убедило майора. Он отдал распоряжение своему подчиненному, который нарочно швырнул нож, целясь в ногу детектива. Валенса увернулся, а острие вонзилось в метре от его голени.
— Майор, приструнили бы своих людей.
— Меньше разговоров, детектив.
Подбирая холодное оружие, Валенса увидел, как Шустрик сделал шаг за спины охранников. Да так ловко, что никто этого не заметил.
— Отлично, железяка, — прошептал Валенса, — теперь все зависит от тебя.
Замахнувшись, он по рукоятку вогнал лезвие ножа в баллон. Из него со свистом начал выходить бесцветный газ. Валенса успел задержать дыхание. Солдаты, которые находились ближе всего к яме, с расширенными от удивления глазами испытали новые для себя ощущения. Не останавливаясь, детектив, проткнул ножом остальные баллоны. Гвардеец, кинувший нож в Валенсу, с недоверием, а затем и с испугом уставился на своего товарища, плачущего, как младенец. Вдыхая галлюциногенной газ, солдаты падали на колени, бормоча бессвязно под нос и, пускали слезы умиления перед… Шустриком. А он возвышался над ними — гордый, невозмутимый бог. Отравленный газом, Горский рыдал, ползая в ногах робота, пытаясь поцеловать его сапоги. Оттолкнув это мямлящее осанны существо, Шустрик спустился к, покрасневшему от напряжения, детективу.
— Хороший план шеф, — сказал робот.
Валенса показал ему большой палец, а затем вздохнул. На него волной накатило безграничное ощущение счастья, сконцентрировавшееся на фигуре робота, внезапно выросшей до исполинских размеров. Шустрик распахнул перед ним свои объятия, способные охватить всю планету. Так хотелось прижаться к груди великана, выплакаться на ней и поцеловать восковую кожу.
— О, железяка, я люблю тебя!
Не обращая внимания на лепет одурманенного начальника, робот вытащил его из ямы. Взвалив детектива на плечи, Шустрик отнес его к хижине Штольца, положил на пороге таким образом, чтобы Валенса дышал свежим воздухом, идущим с равнины. Не успел робот подняться, как детектив схватил его за рукав.
