Сегодня тяжелый день. В приемном покое множество людей. Кофейный автомат в вестибюле заправляли чаще, чем в кафетерии. Раздраженные родственники, уставшие от ожидания, слоняются вокруг с недовольными лицами. Женщина с кричащим младенцем стоит в длинной очереди за мужчиной, который обеими руками держится за живот. Во двор въезжает скорая помощь — медики выгружают пациента, не прерывая массажа сердца, сдают нам с рук на руки и уезжают с сиреной на новый вызов.
В любом приемном покое мира есть кривая эффективности. И любой пациент может понять, в какой точке кривой он находится. Когда пациентов мало, персонал движется спокойно и размеренно. Приток увеличивается — и персонал начинает ходить довольно быстро. Появляются тяжелые пациенты — и врачи и сестры бегают.
Но если пациенты продолжают поступать, происходит нечто другое. В такие моменты достигается пик кривой. На каком-то этапе даже самые стойкие врачи и сестры теряют последние силы. Они взбираются все выше и выше, а потом соскальзывают с другой стороны кривой прямо на камни. Происходят ошибки. Слишком много конфликтов, слишком много анализов, слишком много телефонных звонков, слишком много недовольных задержками и ожиданием родственников. Эффективность постепенно снижается и, в конце концов, разбивается на миллион осколков. Сегодня такой день.
Нам сообщили, что больница полна под завязку. Кроватей для новых пациентов нет. Пять пациентов с искусственной вентиляцией легких лежат прямо в приемном покое в медикаментозной коме, ожидая, когда появятся койки в отделении реанимации наверху. У нас просто нет места. А пациенты продолжают поступать. Мы тонем.
Я стою у стола, переводя дух. В висках у меня стучит от шума. Я не могу больше пить кофе или двигаться быстрее. Я выжат как лимон. Это моя шестая двенадцатичасовая смена подряд. Иногда я не знаю, как долго выдержу такой ритм работы, не рухнув от стресса. Сестра из регистратуры идет с целой пачкой новых карт. С отвращением она кидает их на стол. Несколько карт падает рядом со мной. Я смотрю на них, но сестра уже ушла на передовую линию зала ожидания.
Я вздыхаю и беру верхнюю карту. Боль в горле в течение месяца. Смотровая одиннадцать. Женщина. Тридцать шесть лет. Я трясу головой: она просидела в приемном покое шесть часов, хотя горло у нее болело целый месяц. Но это должно быть просто — осмотреть и выписать рецепт. А место для следующего пациента освободится.
