Встречаются среди медведей и более великовозрастные разини. На одного такого любознательного мы наткнулись во время вьючного перехода. Увидев караван, он не спеша отбежал метров на тридцать-сорок, повернулся к нам лицом и встал на задние лапы, свесив передние и слегка наклонив голову набок. Мы взяли фотоаппараты и начали потихоньку подходить к нему. Мишка отбежал еще немного и снова встал на задние лапы, явно предпочитая быть сфотографированным анфас. Долго не могли мы прийти в себя от удивления - вот он, стоит, видит нас и не убегает. Потом осмелились и робко попросили: "Пожалуйста, улыбнитесь..." Но мишка почему-то вдруг обиделся: "А ну вас, все равно фотокарточки не пришлете"- и важно удалился.
Осенью сине-зеленые ягодные тундры постепенно превращаются в багряно-золотистые, голубица опадает... К этому времени на Камчатке поспевает рябина, кедровые орехи. Медведи уходят в сопки. Наше тесное общение с ними кончается. Лишь изредка в зарослях увидишь теперь плюшевые "штаны" убегающего мишки, а то вообще только по треску кустов приходится догадываться о встрече.
Встречая в это время в лесу раскопанные мышиные норы, мы недоумевали - кто это мог их раскопать, но, вернувшись в поселок, услышали от Портнягина такой рассказ:
— Вот для вас медвежатина бывает хорошая, бывает плохая, а для меня - абы медведь! - И действительно, медвежатина для камчадала- традиционное национальное блюдо, что-то вроде макарон для итальянцев. - Но вот однажды я ел медведя, ну прямо как гусь! И чем бы, вы думали, он питался? - Портнягин замолчал, хитро поглядывая на нас. Я уже хотел было сказать: "Гусями!", но он в это время медленно, торжествующе произнес: - Одними мышонками! Они у него в желудке как галушечки лежали. И, видно, корм их поедал.
Мыши запасают на зиму много корневищ саранки, грибы, семена. Съесть такой запас вместе с хозяином - и вкусно и питательно даже для медведя.
Грустно расставаться с горами, с тайгой и ее гостеприимным хозяином. С благодарностью вспоминаем мы все медвежьи услуги. Мишкино мясо в критические моменты спасало нас от голода. Мишкины тропки помогали пробираться в непроходимых камчатских джунглях, а магистральные медвежьи дороги вообще почти ничем не уступали шоссе, не хватало только километровых столбов и бензозаправочных станций. Но километры мы отсчитывали собственными ногами, а наш транспорт самому высококачественному бензину предпочитал овес. Поэтому для нас медвежьи дороги были ничуть не хуже бетонированных автострад. Постоянно информировал нас мишка о том, что уже пошел нереститься лосось и в какой реке его больше, о том, что поспела ягода...
