Я – Сания | страница 50



После дома ребенка все педагоги в дошкольном отделении казались добренькими. Они могли ударить, но только за дело, и для меня это было уже сущей ерундой. Когда сам виноват – не обидно.

Если бы я не думала все время после той больницы о маме и не любила ее одну всеми силами своей души, я бы, наверное, могла привязаться к маме Тане или маме Оле. Они всегда ласково разговаривали, не обижали. Уж мне-то было с чем сравнивать. А из дошкольного отделения запомнились только хорошие моменты.

Я помню, как мама Таня с мамой Олей делали для нас огромные сухари. Крупно резали черный хлеб, посыпали его солью и сушили. Мы выходили на улицу и обязательно ели эти соленые сухари. До сих пор помню их вкус – мне и теперь всегда хочется в мороз выйти на улицу именно с ними. Съесть их на холоде, на свежем воздухе, чтобы на миг вернуться в тот короткий спокойный отрезок детства, в котором не было боли и страданий. А еще мама Оля и мама Таня дружили с воспитательницами из первой группы. Однажды мы вместе с этой группой сделали зимой горку – таскали снег, насыпали его, а взрослые заливали водой из шланга, и потом мы все вместе катались. А еще я помню свою первую новогоднюю елку. Она тоже была в дошкольном отделении детского дома. Нас всех повезли то ли в ГУМ, то ли в ЦУМ, там были огромные красивые залы – я такие первый раз в жизни видела – и стояла гигантская елка. Конечно, я снова закрывала глаза, когда во время представления прилетела баба-яга, только выглядывала – закончилось или нет, – но все остальное мне было интересно. С той елки сохранились даже фотографии. И еще нам дали подарки. И никто их не отнял, каждый принес свой пакет в спальню и сам брал конфеты сколько хотел! Это было счастье. Конечно, воспитатели следили, чтобы мы не переели этих конфет, к тому же у некоторых были диатез, аллергия. Но все равно это невероятное чувство – сами себе хозяева – настоящее чудо!

Только потом, когда я уже училась в четвертом классе, в детский дом пришла новая мода сваливать все сладкие подарки в одну кучу и прятать их в бытовках, чтобы выдавать на чаепития. Это было уже совсем не то. Гораздо больше радости приносил собственный подарок, когда самому можно решать – съесть сейчас или оставить «на потом». Тогда еще не было такого всеобщего увлечения – носить в детдома подарки, – и мы не получали их на Новый год сразу по тринадцать штук, как сироты получают сейчас. Но один или два подарка в праздники были у нас всегда.