Всё. Случилось то, о чём предупреждал Трофимов. Конец флотской службы во имя советской власти наступал на третьем году. Сомневаться в этом не приходилось. Началось оформление анкеты арестованного. Ответы на вопросы заняли немного времени. Дали подписать.
Здесь же начался обыск. Сначала предложили всё выложить из карманов. На стол легли: увольнительная записка, удостоверение личности, немного денег, кисет с табаком, спички, курительная бумага, ключ от сундучка. Завели в соседнее помещение. Предложили раздеться. Снята роба. Из-за пояса брючного ремня выглядывала стопка листовок. На время раздевание прекратилось. Пересчитали добычу — 20 штук размером с тетрадный лист. Ремень, шнурки ботинок и листовки перекочевали на стол. В анкету арестованного добавились новые сведения в графу особые приметы: «якорь» на правом предплечье и «парусник» на спине. Вернули курительные принадлежности. На остальное составили акт об изъятии в двух экземплярах и дали подписать.
Затем Выгона посадили в узкое помещение размером метр на метр, с прибитой к стене доской для сидения, отполированной теми, кому доводилось здесь ждать дальнейшей участи. В потолке горела электролампочка. Глазок в обитой железом двери срабатывал только с той стороны. Позже в камере растолковали название помещения — «бокс». Процесс сидения в ожидании неизвестного будущего явно затягивался. В голову приходили разные мысли, сменяя беспорядочно друг друга. Ругать себя было бесполезно. Сам выпросил листовки. Не хотели ведь давать, будто предчувствовали. Не будь их, вытянул бы этот патруль (в том, что это были переодетые гэпэушники, сомневаться не приходилось) пустой номер. Как развернутся события на воле? Одно ясно: знали, откуда шёл. Что-то там теперь? Время сидения шло медленно, перемешиваясь с досадой, горечью и бесполезным самобичеванием. Он ещё не знал о том, что во флотском экипаже прошёл уже обыск и была изъята запрещённая литература и другие материалы…
В судебном заседании Фоменко Ираклий Кузьмич, Выгон Арон Мейерович, Трофимов Николай Иванович полностью сознались и показали, что действительно являются членами активно действовавшей подпольной троцкистской группы, каких было немало, особенно в бывшей вотчине Л.Д. Троцкого — в армии. Группа регулярно получала и распространяла подпольные материалы и различные документы.
Выгон на вопрос: «Ваше отношение к решению руководящих органов о подпольной работе в настоящее время?» — отвечал: «Решения руководящих партийных органов считаю ошибочными. Подпольная работа вызывается преследованием оппозиционеров, а поэтому её ведение в настоящее время необходимо в связи с исключением Троцкого и его сторонников из партии». По его мнению, следовало начать с резкого, раз в двадцать, сокращения партийного бюджета, который чудовищно вырос и стал финансовой базой бюрократического самоуправления над партией. Бюджет должен быть подотчётным и подконтрольным.
