— Надо изменить направление, — сказал Дафф оставшимся командирам. — Пусть крестьяне травят этих подонков, а мы пойдём туда, где о нас не знают. Хватит с нас ошибок! Окружаем село и выбиваем всех подчистую! Дожди заканчиваются, но даже с приходом тепла мы не прокормим охотой столько людей. Наше спасение в скорости! Скоро должны выйти на тракт, а после него будут не только деревни, но и города.
— Где–то там должны быть русские, — заметил Вестер. — Они ругались с Марком из–за местных, когда были в меньшинстве, а теперь в меньшинстве мы. Если будем и там сводить деревни и восстанавливать земмов против людей, как бы они нас не завернули. Я на их месте нас вырезал бы, чтобы не иметь неприятностей. Вы ничему не хотите учиться, Дафф! Живёте одним днём и не хотите думать башкой! Земмы здесь повсюду, а нас только горсть. И никаких преимуществ у нас нет, наоборот, мы здесь чужаки, у которых нет ничего, кроме оружия и желания выжить! Да, мы многое знаем, но для использования этих знаний нужны нормальная жизнь и очень много времени!
— Вы уже командовали! — рассердился Батлер. — Хватит с нас болтовни! Если будете мешать, выгоним! Можете после этого идти к местным и выпрашивать пищу. А с русскими мы договоримся или найдём на них управу. И вообще неизвестно, дошли они или нет, так что незачем нас ими пугать!
— Я и сам уйду! — сказал Вестер. — Ну вас в задницу! Таким кретинам в ней самое место!
Он плюнул Батлеру под ноги и направился в лагерь. Перед тем как уйти, бывший вождь поговорил с теми, кого считал вменяемыми людьми. В результате он ушёл не один, а в компании трёх десятков мужчин, к которым присоединилось с полсотни женщин. Им никто не помешал.
— Пусть убираются! — сказал Батлер, когда ему доложили об их уходе. — Сэкономим продукты, и этот смутьян не будет действовать на нервы!
— Тебе действительно не больно? — заботлива спросила Оля Сергея.
Он уже пять дней ходил по комнатам, сначала с вырезанной Николаем палкой, а сегодня уже без неё. Оля проявляла о нём такую заботу, что поднаторевший в общении с женщинами парень давно понял, что сразил её наповал. Понял это и Николай, но он ничего не сказал Сергею, а если что–то говорил дочери, этот разговор на не повлиял на её поведение.
— Немного чувствуется, если специально нажать, а хожу почти нормально, — ответил он, — так что незачем меня поддерживать. Если хочешь, я и тебя могу взять на руки.
— Я много чего хочу! — сказала она, посмотрев ему в глаза. — Жаль, что ты болен. Куда ты собрался?
