Король Джон, с удовольствием прожевав положенный ему на тарелку кусок дикой утки, проглотил его, а затем, стараясь обратить всё в шутку, со смехом спросил:
– Скажите, Малефисента, вы когда-нибудь встречали тех, кто предпочитает жить в темноте? Днём спит, а ночью просыпается?
– Конечно, встречала, – спокойно ответила Малефисента. – Это летучие мыши.
Ингрит сузила глаза.
– Вероятно, вам будет удобнее есть прямо руками, – парировала она полученную оплеуху. – Не стесняйтесь.
Можно ли было яснее намекнуть на то, что Малефисента – тёмная фея, но никак не человек?
Аврора посмотрела на Филиппа. За столом становилось жарко, нужно было что-то предпринять. А какой самый лучший способ сменить тему разговора? Правильно: перевести разговор на погоду.
– Сегодня был удивительно тёплый для этого времени года вечер, – сказал Филипп.
– О да, вы совершенно правы! – с готовностью подхватила Аврора.
А вот король Джон поддержать разговор о погоде не захотел и постучал вилкой по своему кубку, призывая к тишине. Поскольку кубок у него был золотым, а не стеклянным, то и звук получился не прозрачно-звонким, а глубоким, словно удар гонга. Но внимание к королю он успешно привлёк.
– Мы с радостью хотим сделать Филиппу и Авроре небольшой подарок, чтобы приветствовать их будущую счастливую совместную жизнь, – пафосно начал король Джон и подал знак, по которому слуга вкатил в столовую огромную, искусно украшенную золотую детскую кроватку на колесиках и поставил её посередине зала. – Ингрит сама её выбрала! – с гордостью добавил он.
Аврора и Малефисента смотрели на кроватку, и обе думали об одном и том же: для нормального ребенка такая золотая карета не годится. Кроватка должна быть уютной и удобной – а как малыш будет чувствовать себя в таком чудище?!
– Э... она прелестна, – нашла в себе силы сказать это Аврора.
– Ах, я жду не дождусь, когда по нашему замку вновь будут бегать маленькие ножки! – довольно улыбнулась Ингрит.
Аврора изо всех сил старалась скрыть своё удивление. Хотя Филипп ни разу не сказал при ней ни одного плохого слова о своей матери, но и тёплых слов в её адрес тоже не произносил. При этом он много раз повторял, что намного ближе к своему отцу, чем к матери. Аврора попыталась представить себе Ингрит ласкающей маленького Филиппа, но не смогла. Кроме всего прочего, каким-то двусмысленным и не очень уместным показался ей этот подарок. Они с Филиппом ещё никогда не говорили о будущих детях. И потом, они даже не женаты, а только помолвлены – чувствуете разницу? А самое главное – Аврора была твёрдо убеждена, что ребёнка, если он появится на свет, необходимо воспитывать только на вересковых топях, как в своё время воспитали её саму.
