Западная тропа также приведет нас к противоположному берегу деревни. У меня была возможность несколько раз встретиться с людьми из деревни Форклак. Они приходили каждую неделю, чтобы сделать случайную работу вокруг казарм и конюшен, но я все еще не знала, как говорить с ними.
Форклак был зажиточным городом, и многие люди, жившие там, были угрюмы и с удовольствием смотрели на меня свысока. Тем не менее, те, кто действовал так, будто они уже знали все, что им нужно было знать обо мне по моей профессии, были в некотором смысле лучше, чем их альтернатива.
Те, кто жаждал узнать обо мне все и откуда я родом, заставляли меня нервничать. Они напомнили мне Клэр, девушку, которую я знала дома. Уверенные в себе и гордые. Интересовались мной только потому, что хотели найти, к чему придраться.
От меня не ускользнуло, что, возможно, один или два из них могли быть связаны с ней. Я знала, что у нее есть какие-то родственники в этом районе, и я не могла не ненавидеть мысль о том, что кто-то из них узнает, кто я, и сообщит Клэр о моем состоянии. Лучше избегать их всех.
На дороге я уступила место Элле, и она пошла легким шагом… ровным, но не настолько быстрым, чтобы мы не могли есть по дороге. Колбасу я ела одной рукой. Она была немного жирной, но я наслаждалась вкусом шалфея, который был нарезан и добавлен в смесь. Было еще тепло и хорошо, потому что Калеб был прав… солнце светило ярко, но нельзя было отрицать, что мы были по пояс в зиме.
Мы не пытались разговаривать, пока тропинка была узкой. Вместо этого я наслаждалась тем, что нахожусь вне стен, среди деревьев. Мне нравилось слышать все звуки, которые мог заглушить толстый камень. Плеск волн о скалы, воробьи, ссорящиеся друг с другом, крики ворон.
До меня не доносилось никаких звуков малых грифонов. Мы были на дальней стороне Северной территории грифонов, и в этом сезоне их не было видно. Мне потребовалось время, чтобы привыкнуть к этому, и я только недавно перестала вздрагивать, когда что-то крылатое двигалось слишком быстро на периферии.
Проехав, как мне показалось, с полчаса, мы вышли на первый галечный пляж. На берегу, рядом с ямой для костра, лежало длинное бревно. Это было общее место сбора — не только для нас, но и для местной молодежи, которая хотела быть вне пределов слышимости родителей. Обуглившиеся дрова были свежими, а в скалах и под землей, где в последний день отдыхала лодка, виднелись глубокие вмятины.
Элла замедлила шаг и спешилась, спрыгнув на землю прежде, чем Юнипер успела остановиться. Ее лошадь сделала несколько шагов вперед, фыркнула и повернулась к ней с таким раздражением, которое могло бы соперничать с раздражением Крепышки.
